Чтобы констатировать нарушение эсеркой депутатской этики, не хватило голосов.

На сегодняшнем пленарном заседании омского Горсовета, помимо всего прочего, обсуждалась тема депутатской этики применительно к поведению отдельных народных избранников. Речь шла о депутате от «Справедливой России» Елене Свешниковой, которая в последние дни прошлого года в связи с долгами за «коммуналку» и попытками судебных приставов эти долги взыскать объявила голодовку в знак протеста. Эта акция проходила прямо в здании городского департамента и дала повод ряду коллег Свешниковой счесть, что статус депутата использовался в личных целях.

Сегодня спикер Горсовета Галина Горст сообщила собравшимся, что есть предложение данную тему обсудить и, может быть, даже сделать это без посторонних глаз и без публикации результатов в интернете. Тут же высказался Иван Ивченко:

– Я считаю, что такие вопросы надо обсуждать только в закрытом режиме.

«Нарушения-то были публичные», – раздалась в этот момент реплика в зале. Голосование показало, что, по мнению незначительного большинства, скрывать тут и правда нечего. Далее Галина Горст изложила преамбулу: Свешникову сместили с поста главы фракции «Справедливой России», соответственно она выбыла из комитета по регламенту. Этот комитет на очередном заседании признал, что депутатская этика была нарушена, и рекомендовал Горсовету сделать Свешниковой замечание и предупредить о недопустимости таких нарушений.

Из присутствующих захотел выступить только один депутат – сама Свешникова.

– Говорить, что мною преследовались только свои интересы, неправильно, – заявила она. – Я защищала интересы избирателей. Всем известно, как нарушают законы судебные приставы; в Интернете есть видео, на которых они силой вламываются в квартиры. Речь идёт о проблеме, насущной не только для Омска, но и для всей России. Я не нарушала никакие законы; я этим приставам ни единого грубого слова не сказала. Когда в Горсовет пришла полиция, и местные работники ей сказали «Выведите её отсюда», полиция ответила: «Порядок она не нарушает». Кроме того: когда во всех СМИ появилась информация, что у меня огромные долги, что мне закрыт выезд за границу (что не соответствовало действительности), это никого не возмутило. А когда я начала защищаться – стали говорить об этике. Меня унизили, оскорбили – и я не знаю, какое право Горсовет имеет сейчас осуждать меня.

Горст, как могла, парировала:

– Речь идёт о ваших долгах, Елена Ивановна. Вы считаете, что, раз у вас муниципальный найм, платить за ЖКХ вы не должны, но вы платили в принудительном порядке. Мы пытались вам помочь, сделали запрос в службу судебных приставов. Вы сутки пробыли здесь, потом мы увезли вас домой на служебной машине. Через сутки вы через интернет прислали новое требование, связанное с изменением федерального законодательства. Мы вам ответили, что это вне наших полномочий. Потом вы сказали, что своими требованиями прекратить голодовку в здании мы мешаем вам работать с избирателями – но ведь у вас есть для этих целей общественная приёмная.

С места возразил (почти серьёзно) депутат Александр Иванов:

– Я тоже в своей приёмной голодать не хочу – она на окраине города, и там охранник стоит...

По итогам голосования выяснилось, что сделать замечание и предупредить считают нужным всего 15 человек из 32.

– Не все успели, что ли? – спросила Горст. Ей явно не хотелось такого итога. Впрочем, она тут же поправилась: – Я не настаиваю на повторном голосовании. Думаю, Елена Ивановна сделала определённые выводы. Если будет нужна правовая помощь – мы готовы.

– Может, скинемся? – спросил кто-то в зале. Кажется, это была шутка.