Многодетная мама задает этот вопрос главе Омского минтруда Куприянову.
У Надежды и Юрия Никифоровых пятеро детей: младшей дочке Кате 3 года, школьницам Лене и Свете — 10 и 11, сыну Максиму, который учится в педуниверситете — 18, а старшей дочке Насте — 22, она студентка академии транспорта.
Надежда и Юрий
Юрий ухаживает за пожилыми и подрабатывает риэлтором, Надежда —сиделкой и швеей. Доход у обоих непостоянный, около 30 тыс. руб. в месяц, 15 из которых уходит на аренду квартиры.
— В очереди на жилье по социальному найму мы стоим с 2014 года (в департаменте жилищной политики администрации Омска), перед нами более 20 тысяч человек. Поскольку перспективы туманны, четыре года назад встали еще в очередь на коммерческую аренду жилья. Тут мы третьи. Плюс такой, что нам бы пришлось платить всего 20 процентов от стоимости аренды (администрации города). Только и эта очередь движется медленно — четыре года назад мы в ней были четвертыми. Получается, только на одну семью за все время продвинулась, — рассказывает Надежда Никифорова.
Из пособий семья получает по 332 руб. в месяц на троих детей, и еще раз в полгода 4 тысячи — на всех. Такой размер государственной социальной помощи назначили семье чиновники Омского минтруда. 10-тысячные «коронавирусные» пособия на троих детей семья получит в июне.
— Перед назначением ГСП (государственной соцпомощи) у нас дома побывала комиссия, специалисты соццентра «Пенаты» и минтруда оценивали наше материальное благосостояние. Заглянули в холодильник, шкафы — увидели, что дети не голодают. Приметили в запасах четыре грецких ореха и горстку изюма — потом, перечисляя продукты в отчете, красиво так написали, что, помимо прочего, есть изюм и орехи. Два стареньких разваливающихся компьютера, по их мнению, свидетельствуют о том, что в плане техники помощь нам не нужна. Ну и так далее… В общем, по итогам назначили детям 4 тыс. руб. раз в полгода на всех (ежемесячно по 666 руб., такая вот цифра…). И ведь никто из них не спросил, откуда у нас эти продукты. А мне приходится постоянно обращаться за помощью к волонтерам и в церковные приходы, просить родственников. Это на самом деле тяжело очень. И я не понимаю, почему нашей многодетной семье не назначена достойная соцпомощь от государства?
Надежда подсчитала: если на каждого члена семьи после оплаты аренды выходит около 3 тыс. руб. в месяц, минтруд мог бы предоставить помощь хотя бы для достижения прожиточного минимума (9,6 тыс. руб. на ребенка), то есть около 6 тыс. руб. в месяц на каждого из детей — а не 4 на всех.
Еще она проштудировала Постановление Правительства Омской области № 17-п от 2005 года «О мере соцподдержки граждан в трудной жизненной ситуации» — по нему, матпомощь может составлять до 50 тыс. руб. Самой многодетной маме кажется, что ее семье могли бы производить оплаты и по этому закону. Написано же — «в трудной жизненной ситуации». А у них — куда уж труднее… Но чиновники объяснили Никифоровой, что такие выплаты рассчитаны на ветеранов, инвалидов и погорельцев. Ей и ее детям по этому постановлению ничего не положено, даже компенсации аренды.
— Я получила много отказов от местного минтруда, — говорит Надежда. — А потом узнала, что омским чиновникам назначаются выплаты, доплаты к пенсиям, которые нам и не снились — в сотни тысяч рублей. Вот уж кто в «трудной жизненной ситуации!»…
Катя с папой Юрой
Если в постановлении 17-п для многодетных семей ничего не предусмотрено, может быть, облправительству принять другое — по которому они все же получат помощь?
ОТ РЕДАКЦИИ.
Коронавирусная пандемия поставила ребром вопрос о справедливости распределения тех или иных благ в Российской Федерации. И здесь, как нам кажется, предстоит большая работа по глобальной переоценке действующего законодательства, в том числе и о чиновничьих пенсиях.
Наташа Вагнер
Фото предоставлены семьей Никифоровых
