И делают это перед приездом в Омск президента Путина, гаранта моих конституционных прав?
В ВДВ, где я отслужил, шутили: «Кто в армии бывал, тот в цирке не смеется». «Цирк» в моем деле, не только продолжается, а выходит на новые уровни.
Получается какой-то Омский дю солей в исполнении следователей 3 отдела СКР.
В предыдущей статье (Егор Сусликов: «Государство дает мне в суде против Лоренца мизерные шансы — 0,4%») я сформулировал 13 вопросов, на которые обещал ответить, подкрепляя свои выводы доказательствами, документами и неопровержимыми фактами. Но, сразу оговорюсь. Ответ на первый вопрос (по следователю Жеребилову) придется отложить по независящим от меня причинам.
Уж слишком насыщенной выдалась неделя.
Во-первых, мне было предъявлено обвинение по статье 199 часть 2 в уклонении от уплаты налогов, в крупном размере, группой лиц, по предварительному сговору. (То, что следователи, в последний момент, буквально «слепили» вторую часть, это отдельная история. Я о ней обязательно расскажу. Люди они «творческие» имеют право))).
Во-вторых, был наложен очередной, по моему убеждению, незаконный арест на имущество юрлиц, не причастных к данному делу.
И, наконец, в третьих, мне было объявлено об окончании предварительного расследования (не дожидаясь акта проверки налоговой инспекции. По моему мнению, сделано это специально, чтобы оказать давление на ИФНС).
Но самое главное, следователь попытался взять с меня незаконную подписку о неразглашении данных предварительного расследования. Статья 310 УК РФ.
Почему я считаю, что в моем случае данные действия следователя являются КЛЮЧЕВЫМИ? Да, потому что прессе опять хотят закрыть рот, а подозреваемого лишить конституционных прав на защиту? Увы, если б не мой адвокат Андрей Хабаров (важность первоклассного адвоката в деле, особенно заказном, просто огромна), то очередное попрание закона имело все шансы остаться безнаказанным.
Как это было?
Вроде бы обычная процедура переноса времени следственных действий. Я пришел без адвоката (он был занят в судебном процессе), и написал заявление о переносе срока допроса.
Важная деталь:
Поскольку мои действия были согласованны со следователем Старцевым заранее, то он, следователь, не мог не знать, что я приду без защитника. Конечно же, он знал это и, выбрав момент, когда я собрался уходить, вдруг предложил подписать НЕКИЙ документ «о неразглашении тайн»… Не знаю, на что он рассчитывал, но приемчик не удался. Я прочитал бумажку, улыбнулся, мол, не дождетесь, без адвоката ничего подписывать не буду. (Совет. Не подписывайте документы по вашему делу без адвоката. Даже если вас просят написать на нем, что, вы отказываетесь его подписывать)
Речь же в бумажке, подсунутой мне хитроумным следователем Старцевым шла, как уже сказано выше, о подписке неразглашения тайн следственных действий г-на Старцева.
Вот так они попытались помешать мне освещать собственный процесс в СМИ и соцсетях! И сделали это аккурат перед самым приездом в Омск сразу двух президентов, гарантов конституционных прав граждан?
Чего же испугались эти, столь достойные, Господа? Какой огласки? Да, и что, собственно, скрывать? В деле есть секреты, касающиеся национальной безопасности? Не смешно? Или же там все сшито белыми нитками?
Мой ответ такой — там даже белых ниток нет. Сшивать нечего. А боятся господа, что общественность увидит их «ИНЫЕ доказательства» моей вины.
P. S. После окончания следственных действий, я попросил следователя Старцева ответить на вопрос, который сформулировал так: «Когда вы пытались взять с подозреваемого Сусликова Егора Сергеевича подписку о неразглашении тайны предварительного следствия, вы осознавали, что не имеете права это делать? Вы нарушили закон и сделали это осознанно?
Ответ был такой: «Неосознанно».
Говоря другими словами, следователь Старцев, не сознавая на тот момент, что ТВОРИТ, подготовил официальную бумагу «о неразглашении тайны» следствия, а потом, также НЕОСОЗНАННО, попросил меня ее подписать? Увы, такие вот у нас следователи… Как не вспомнить нашу вэдэвэшную шутку про армию и цирк, в котором не смешно?
На самом деле, я в этом уверен, все было иначе. Решение взять с меня незаконную «подписку» родилось скорее всего в голове «высокого начальства» уровня перзама омского СКР полковника Марковиченко, о роли которого в заказном деле против меня и моего отца, журналиста Сергея Сусликова, мы расскажем позже. Так что согласно этой весьма правдоподобной версии следователь Старцев просто выполнял, делая это вполне ОСОЗНАННО, распоряжение вышестоящих начальников, которые его же, в случае необходимости, прикроют. И которые могут позволить себе также безнаказанно плевать на законы. Особенно, если все это «прикрыто «тайнами», так называемого, следствия…
В ходе работы над этим материалом возник еще один вопрос. А если все-таки допустить, что следователь Старцев на самом деле не знает прописных истин, а потому совершает важные следственные действия не-о-созна-н-но!!! Если так, то, как тогда оценивать его профессиональную квалификацию в сложнейшем, противоречивом и малоизученном вопросе, таком, как ДРОБЛЕНИЕ бизнеса?
Где решения малоквалифицированным следователем принимаются ЕДИНОЛИЧНО, не дожидаясь акта ИФНС?
Комментарий адвоката Андрея Хабарова:
Смыслом уголовного запрета на разглашение данных предварительного расследования является понятное желание следователя не допустить утечки информации о ходе следствия дабы не утратить доказательства по делу. Брать подписку о недопустимости разглашения данных предварительного следствия за несколько дней до его завершения не имеет никакого правового смысла, так как следствие фактически окончено и все доказательства по делу собраны. В данном случае это действие точно не направлено на предотвращение утраты доказательств, так как если бы доказательства собраны не были, то для предъявления обвинения и завершения следствия оснований бы не имелось. Так, что цели здесь иные.
Кроме того, отобрание подписи о неразглашении от подозреваемого или обвиняемого является нарушением права на защиту. Именно так об этом высказался в своем определении от 21.12.2004 г. № 467-О «По жалобе гражданина Пятничука Петра Ефимывича на нарушение его конституционных прав положениями статей 46, 86 и 161 УПК РФ» Конституционный суд РФ. В частности он указал, что ст. 310 УК РФ и ст. 161 УПК РФ в их системном правовом толковании не предполагают возложение на подозреваемого и обвиняемого обязанности давать подписку о неразглашении данных предварительного расследования и последующего привлечения к уголовной ответственности за их разглашение.
Заказное дело № 11802520037000030
Обвиняемый Сусликов Е. С.
Следователь Жеребилов А. В., следователь Старцев Р.С.
Прокурор Лоренц А. А.
Майор Ананьев
В чем обвиняюсь: В неуплате налогов по части 2 ст. 199 УК РФ. В крупном размере, группой лиц по предварительному сговору. Путем создания искусственного дробления предприятий в 2014 году. Сумма 30963477 рублей. На сегодня известно, что дело насчитывает около 250 томов. Сделаны 2 экспертизы объемом более 1000 страниц.
В ближайшие дни, я отвечу на первый вопрос своего расследования:
Вопрос 1. Почему следователь Жеребилов, до этого никогда не возбуждавший уголовные дела без заключения налогового органа, да еще по теме, которую он никогда не расследовал, первым (!) в России возбуждает такое дело? Случайно ли? И почему, вдруг, его отстранили от руководства следственной группой задним числом?
Мое расследование продолжается….
Егор Сусликов. Предприниматель, блогер
ЧИТАЙТЕ ПО ТЕМЕ:
Омский Захарченко и следователь СКР Денис Понуровский — совпадение или система?
Сергей Сусликов: «Быть, как Кадыров, «пехотинцем» Путина в Омске — опасно, но не смертельно»
Омск цэ Украина? В городе на Иртыше совершен налет на СМИ, независимые от олигархов
