Заметим, что за наш закон о СМИ, появившийся еще в ельцинской России, не стыдно: он и сегодня отвечает лучшим мировым стандартам. Стыдно за другое, за то, как к нему относятся власти и правоохранители. Порой возникает ощущение, что к этому закону, защищающему основополагающие конституционные права граждан на свободу слова и информации, всерьез в Омске никто не относится, даже прокуроры. Иначе как объяснить задержание на недавнем митинге, пусть и незаконном, трех корреспондентов из разных средств массовой информации?

Мы могли бы привести длинный перечень грубых посягательств на права омских журналистов, каждому из которых государство гарантирует «в связи с осуществлением профессиональной деятельности защиту Чести, Достоинства, здоровья, жизни и имущества как лицу, выполняющему общественный долг», но о реальной защите этих самых прав нам сказать пока почти нечего.  Сейчас правление омского отделение Союза журналистов России ожидает от МВД и прокуратуры объективной оценки инцидента, связанного с воспрепятствованием профессиональной деятельности журналистов, находящихся, согласно закона о СМИ, при «исполнении общественного долга».  

Так почему же не работает наш замечательный Закон о СМИ? Как вы считаете?

Андрей Алёхин, руководитель фракции КПРФ в Законодательном Собрании Омской области:

– Надо добиваться, чтобы «Закон о СМИ» работал. В частности, по поводу этого события нужно обращаться в Союз журналистов и от лица профессионального объединения подавать заявление в прокуратуру. И, если понадобится, дойти до Генпрокуратуры. Я понимаю, что столкновение «навальновцы» спровоцировали – это их стиль работы. Но журналистов, тем не менее, задерживать было нельзя: они не участвовали в митинге, а его освещали. Поэтому Союз журналистов, как профсоюз, обязан не допустить, чтобы нарушение закона сошло с рук.

Юрий Тетянников, секретарь Омского регионального отделения Всероссийской политической партии «ЕДИНАЯ РОССИЯ»:

- Журналисты, конечно, имеют право работать на подобных мероприятиях - это их профессиональные обязанности. Но часто в их работе присутствует и профессиональный риск. Об этом тоже надо помнить.
Что касается действия правоохранительных органов, то комментировать и оценивать их действия не в нашей компетенции.

Алексей Ложкин, депутат Горсовета, экс-кандидат в губернаторы Омской области:

- Действительно, есть закон о СМИ, который полиция не должна была нарушать. Тут либо слабая подготовка, либо такие указания были получены - задерживать всех подозрительных лиц. Возможно, кто-то из журналистов показался подозрительным. Но это, получается, какое-то давление, и я, конечно, считаю такие действия неправомерными. Но в любом случае дождёмся официальной оценки: я знаю, что какие-то разбирательства в связи с этим сейчас идут.

Виктор Стручаев, депутат Заксобрания Омской области (от партии ЛДПР)

- Задержание омских корреспондентов - это вопиющий жест недобросовестного отношения к независимости и правдивости СМИ! Журналистам не позволили выполнить их долг – рассказать о происходящем событии. Очевидно, что об оппозиционных митингах специально замалчивают, прямым жестом указывают СМИ что говорить, а что не говорить. Реальность такова, что законы могут не работать, потому что неугодны определенному кругу лиц, это касается не только закона о СМИ.

Олег Смолин, депутат Госдумы от Омской области:

- По Конституции Россия - не правовое государство. И право у нас применяется постольку, поскольку оно совпадает с интересами политической элиты. В значительной степени так не только в России, но и во многих странах, которые мы считаем демократическими.Для того чтоб закон о СМИ, как и другие законы, которые защищают права человека, исполнялся, необходима другая политическая культура. Вместо подданнической, мы должны развивать гражданскую.
Со своей стороны, готов сделать необходимые запросы в интересах журналистов, если такие обращения поступят.

Наталья Яковлева, независимый журналист:

– Я оцениваю произошедшее как грубое нарушение закона о СМИ. Не знаю, читали ли ОНИ закон, но нарушается он повсеместно, публично, и никто за его соблюдением не следит. С каких пор должностные лица стали отвечать журналистам: «запрос только в письменной форме»? Да еще и со всеми печатями, да еще и по определенному каналу связи – в некоторые министерства надо отправлять его по факсу. Вы где видели факс в последний раз? Захотят завтра – потребуют отправлять голубиной почтой. Хотя закон о СМИ допускает запрос информации как в письменной, так и в устной форме. То есть само правительство закон нарушает, и ничего ему за это не бывает. Отказ в предоставлении информации – тоже  повсеместное нарушение. Мне, к примеру, министр образования не захотел давать интервью, что его пресс-секретарь объяснил так: «Это не входит в наши планы». Да какая разница, входит или выходит, если отказ возможен только в случае, если запрошенная информация содержит гостайну? Какая такая тайна в образовании? Запрет на фотосъемку – я его получила не где-то, а в прокуратуре Омской области. У нас, говорят, внутренний распорядок. Не секреты снимала, а холл, где человек объявил голодовку. Никакой внутренний распорядок не может противоречить закону. А с каких пор нельзя стало снимать людей в форме? Это по какому закону? Доходит до того, что местные князьки в деревнях, насмотревшись на действия «высших», запрещают разговаривать с людьми, фотографировать общественные места. И полиция встает на их сторону – у меня так случилось в деревне Дувановка, где местный староста чуть фотоаппарат вместе с шеей не сломал. Но ответ из Павлоградского УВД пришел в духе «не матерился, общественный порядок не нарушал». Кто вообще когда в Омской области ответил по закону о СМИ, хотя воспрепятствование журналистской деятельности предусматривает наказание от штрафа до восьмидесяти тысяч рублей до исправительных работ  на срок до одного года. Понятно, что должностные лица вкупе с полицией и дальше будут игнорировать закон – скрывать информацию им на руку. Тут от журналистов нужны действия – жаловаться на каждое нарушение закона. Давайте посадим одного министра вместе с пресс-секретарем – может, вспомнят о законе? Еще лучше – прокурора.

Алексей Алгазин, кандидат юридических наук, директор Омского ООО «Бюро судебных экспертиз»:

– С точки зрения законодательства участие журналиста в митинге должно оцениваться с точки зрения действия нескольких норм права: ФЗ «О СМИ», ФЗ «О собраниях, шествиях, демонстрациях, митингах и пикетировании», ФЗ «О полиции».
При этом представители власти (полиции, Росгвардии) должны удостовериться, что перед ними представитель СМИ, журналист, а не участник митинга или нарушитель общественного порядка. Применение физической силы сотрудником полиции возможно только: для пресечения преступлений и административных правонарушений; для доставления в служебное помещение территориального органа или подразделения полиции, в помещение муниципального органа, в иное служебное помещение лиц, совершивших преступления и административные правонарушения, и задержания этих лиц; для преодоления противодействия законным требованиям сотрудника полиции.

Сергей ДЕНИСЕНКО, писатель, журналист:

Реплика в защиту «блюстителей порядка»

Я логику пытаюсь подключить
(и логика тут, в общем-то, простая).
Блюстителям положено блюдить.
Блюдут – как могут. Даже не читая.

«Закон о СМИ»? Да господи прости, –
а вдруг – прочтут? И станет им неловко:
тогда ведь будет нечего блюсти!..
Такая вот, однако, разблюдовка.

 Евгений Рабинович, председатель Омского союза потребителей «Щит»:

– Любой закон, в том числе «Закон о СМИ», необходимо выполнять неукоснительно, как говорит наш президент, который является гарантом Конституции. Другое дело – кто берётся его выполнять. Эти люди должны быть специально обучены, корректны и не приносить никаких неприятностей тем, кто осуществляет свой профессиональный долг. Но есть и другой закон – о том, что все массовые мероприятия должны быть согласованы. На несанкционированные митинги выходят прекрасные люди с самыми лучшими намерениями, но среди них могут затесаться провокаторы, экстремисты и люди с подмоченной репутацией. Участвовать в подобных мероприятиях нужно при условии полного соблюдения закона.

Если происходит ЧП, журналист обязан быть в центре событий. Если речь идёт о стихийном бедствии или крупной аварии, то понятно, что разрешения ни у кого спрашивать не надо. Другое дело – массовые мероприятия. Освещать их можно и нужно. Но при этом журналист обязательно должен поставить всех в известность, кто он такой, и заранее предупредить, что будет присутствовать. Это разумная предосторожность. За границей было немало случаев, когда людей на массовых мероприятиях убивали неизвестные, выдававшие себя за журналистов.

Наталья Воронович, юрист:

– Я считаю, что действия полицейских в данном случае являются должностным преступлением. Стражи порядка должны понести серьезную ответственность, причем речь не только об уголовном наказании: должен быть возмещен ущерб пострадавшим журналистам. И это дело необходимо довести до конца, а не просто получить какую-то отписку. Я считаю, что подобные инциденты, которые далеко не единичны, являются частью глобального явления, распространенного в России. Федеральными властями выстроена система, которая покрывает, в частности, таких вот представителей правоохранительных органов.  

Владислав Федорышин, преподаватель ГЭИТИ:

– Я не стал бы говорить в связи с этими событиями только о законе про СМИ. Хотелось бы, чтобы прокуратура дала прямой и честный вопрос о том, на законных ли основаниях вообще разогнали этот митинг. Думаю, что и власти это было невыгодно – ведь раньше не разгоняли даже более многочисленные акции, и ничего плохого не происходило. Так теперь-то зачем?

Георгий Бородянский,  редактор «Новой газеты», один из задержанных омских журналистов:

– Парни в шлемах, сержанты и лейтенанты, хватавшие журналистов по указанию старших по званию, конечно, этот закон не читали: их не знакомили с ним: он стал бы непреодолимым препятствием для исполнения ими «профессиональных обязанностей», так же как и другие законы – о митингах, демонстрациях и т.п., да и Конституция им за ненадобностью. Не уверен и в том, что знают этот закон майоры и даже полковники, отдающие приказы на уличных акциях, но генералы и те, кто возглавляет региональные полицейские ведомства, его знают наверняка: они действуют по установкам, исходящим непосредственно из Кремля, которые доводятся до руководства федерального МВД.

Закон этот несовместим с полицейским режимом, который установился в стране. На нем держится вся властная вертикаль: закон о СМИ, как и другие законы (о судопроизводстве, правоохранительных органах, выборах и т.д.), как и многие статьи Конституции, подрывают ее основы и поэтому за редкими исключениями, регулируемыми опять же с самого верха, тотально не исполняются. Исполнение любого из них – прямая угроза чиновничьей олигархии и дружественного ей бизнеса, присвоивших вместе с властью колоссальные богатства страны, принадлежащие по Конституции ее народу, и поэтому добровольно ни при каких обстоятельствах не будут ими исполнены.

Послабления могут даваться сверху отдельным регионам в зависимости от текущей политической ситуации: так, к примеру, 9 сентября в Саратове и еще нескольких городах не было задержаний. В Омске после ухода Камерцеля и Полежаева их тоже не стало, эта относительная «либерализация» привела к тому, что акции в нашем городе стали едва ли не самыми массовыми в стране (за исключением Москвы и Питера, разумеется), и, наблюдая это, Кремль, по всей вероятности, решил, что «пора у них там закручивать гайки».

Игорь Басов, председатель регионального отделения партии «ПАРНАС», один из организаторов митингов:

– И запрет цензуры ст. 3 ФЗ о СМИ не соблюдается... И вообще, пока у нас не будет независимого суда,  будет в Омской области правовой хаос и не будет порядка.

Сергей Кондаков, омский политик и общественный деятель:

– Вся эта история с задержанием журналистов напоминает карательную акцию, попытку запугать СМИ. Не будет преувеличением сказать, что задержание журналистов в Омске во время митинга – крайне постыдное событие для нашего города. Необходимо помнить, что сотрудникам, заступающим на службу по обеспечению общественного порядка на массовых мероприятиях, на инструктажах в обязательном порядке доводятся положения законодательства, регулирующие правовой статус журналистов!!! Тем не менее «полиция не видит разницы между журналистами и иными митингующими». Почему? Да потому, что у нас два закона – писаный и понятийный. Так уж сложилось, что «понятийный» закон превалирует над писаным. «Ловите, бейте, вам ничего за это не будет». Идет открытое ущемление фундаментальных прав и свобод человека, в том числе и свободы самовыражения. Людей, которые по ельцинской Конституции являются высшей законной властью в стране, хватают на улицах, выкручивают руки. Нынешняя система (сегодня) не добивается вашей любви и вашего признания. Она добивается от вас только одного, чтобы вы не вмешивались в ее дела. Чтобы вы не вмешивались, куда деваются ресурсы вашей страны, как они распределяются, как решаются вопросы бюджета, как вообще все это решается. Она уже теперь не требует вашей любви, преклонения и так далее, но она не позволяет вам в нее влезать, заглядывать, ею заниматься. Вот это есть «общественный договор». Вы живите, как можете, а мы будем жить, как хотим. К сожалению, в современной российской политике существует система отрицательного отбора. Люди во власти сами подбирают тех, с кем они работают, – людей, похожих на себя. И этот негативный отбор приводит к серости.

Бэла Золина, адвокат:

– Я была занята своими рабочими задачами и не отслеживала эту ситуацию. Информация о разгоне митингующих и задержании журналистов дошла до меня только на уровне слухов. Но я считаю, что полиция не должна была мешать работе представителей прессы. Тем более, когда эта норма прописана в законодательстве. Полиция всегда должна действовать в рамках закона.

Орис Брут, омский блогер:

– Задержания журналистов полицией на протестных массовых мероприятиях в Омске не было давно. Ощущение, что инициатива по задержанию была спущена сверху, из Москвы, но не очень верно понята на местах, потому что там никогда не читали закон о СМИ, не надо было. Или, может, пролистывали его в студенческие годы, когда экзамены сдавали, а потом благополучно забыли. Лет 10-15 назад он не нужен был полиции, журналистика в регионе была другой, менее активной. Потому закон и игнорировали, мне кажется. А, может, просто на проведение спецоперации отправили «кого не жалко», не семи пядей во лбу, юридически неграмотных, которые сгребли всех подряд, без разбора. Мне кажется, омская полиция вообще не понимает, как правильно работать со СМИ, выстраивать с прессой нормальные взаимодействия. Что касается массовых акций, в соответствии с российской Конституцией они носят не согласовательный характер, а уведомительный. Отказать в проведении могут (или предложить альтернативу), если на выбранной территории запланировано уже другое мероприятие, или «земля» не является подотчетной региональной или муниципальной власти. И вообще, 9 сентября было две разных акции – митинг у Музтеатра и шествие по Набережной, которое было разрешено, во время которого как раз и прошли задержания.

Пока журналисты не перестанут, в свою очередь, «церемониться» с полицией, жестко ей отвечать в рамках закона (например, обращениями в прокуратуру, конституционный суд), и с ее стороны не будет изменений в отношении, желания открыть закон о СМИ и узнать права представителей прессы. Накануне председатель Омского отделения союза журналистов Татьяна Бессонова высказалась, мол, «Мы не хотим «крови», есть желание урегулировать все мирно, поэтому будет достаточно извинений с их стороны». Мне интересно, кто в этой ситуации «мы»? Насколько знаю, ни один из задержанных не состоит в союзе журналистов. И некоторые из них уже готовят заявления в прокуратуру, их вряд ли устроят лишь извинения...

Инесса Барацкая, юрист:

– Мое мнение такое: видимо был приказ «сверху» грести всех подряд, кто пришел, а разбираться уже в участке. Вообще, конечно, это недоработка самой полиции. Понятно, что история с порванным удостоверением просто вопиющая. Вообще весь этот день был сплошным театром абсурда. Что за страна – на одном конце города стоят в километровой очереди за призами с акции, за которые потом еще заплатят налог, а на другой стороне – бьются не на жизнь, а насмерть за право на нормальную жизни в этой стране. Парадоксальная ситуация и два лагеря.

Татьяна Шнайдер, омская общественница:

– Если говорить откровенно, то современная Россия – это полицейское государство. А в полицейском государстве, как известно, сильны правила устрашения. К сожалению, я неоднократно в повседневной жизни наблюдаю картину, мягко говоря, полицейской вседозволенности – надеваются погоны, и появляется чувство безнаказанности, величия. И в этом случае не важны ни законы, ни Конституция. Эта так называемая вертикаль власти плотно обосновалась в обществе и проникла во все сферы жизни. «Блюстителям порядка» сверху был дан приказ задерживать всех, они и рады стараться не подвести руководство, а «кого и почему» – это уже вопросы другой категории, так сказать, позже разберемся, кого надо, показательно накажем, кого надо, поощрим. Действия сотрудников полиции, безусловно, расцениваю как полнейшую полицейскую неграмотность и нарушение Конституции. Я часто слышу фразы о «демократическом обществе», «свободе слова», но когда в этом самом обществе происходят подобные вещи, а именно, травля СМИ, оказывается давление на корреспондентов, задерживаются полицией при выполнении профессиональных обязанностей журналисты, это можно назвать простым емким словом из 90-х – беспредел. К сожалению, от такого беспредела мы с вами не защищены.

Валентин Кузнецов, омский правозащитник :

– Считаю, что первым и основным шагом в построении тоталитарного государства является  лишение прессы свободы слова путем установления цензуры. Данная необходимость этих действий со стороны руководства государства и регионов вызвана снижением жизненного уровня  населения, в том числе вызванного ростом безработицы. Это, в свою очередь, вызывает нарастание негативного отношения людей к органам управления. Первой естественной реакцией человека на недовольство жизненной ситуацией является его обращение в СМИ с жалобами, просьбами и предложениями. В случае освещения этих жалоб и просьб чиновники и руководство предпринимают меры не по ликвидации причин ухудшения жизни людей, что требует значительных усилий, как умственных, так и финансовых трат, а на снижение фактов негативных освещений в СМИ.
Это касается также и права на свободу получения информации журналистами и их права на донесение этой информации обществу. В данном же случае арест как участников акции, а тем более журналистов является вопиющим нарушением общепризнанных прав и свобод человека и гражданина. Ущемление же прав и свобод человека и гражданина, кем бы оно не осуществлялось, государством или чиновниками, является антиконституционным и тоталитарным, и от этого нужно как можно быстрее избавляться. 
    
Юлия Лоптева, сотрудница Креативной банды «Медведь»:

– В большинстве случаев блюстители порядка необоснованно считают себя высшей формой власти. Легко трактовать свои мысли и желания как закон, когда у тебя в руках не только удостоверение, но и дубинка. В данном случае сила решает все. Что будет с человеком, оказавшим сопротивление ИМ, нам тоже хорошо известно. Вся проблема кроется в том, что этим людям внушают на работе и учебе. Если в голове твердо осело, что они – высшая сила, то о чем говорить? В данном случае ИМ не до законов, к сожалению.

Справка

В минувшее воскресенье, 9 сентября 2018 года, в Омске в момент выполнения своих профессиональных обязанностей полицией были задержаны три журналиста, что является грубым нарушением статьи 47 Закона о СМИ РФ, где однозначно сказано: «Журналист имеет право посещать специально охраняемые места стихийных бедствий, аварий и катастроф, массовых беспорядков и массовых скоплений граждан, а также местности, в которых объявлено чрезвычайное положение; присутствовать на митингах и демонстрациях». Кроме того, эпизод с задержанием журналистов может быть квалифицирован по статье 144 УК РФ – «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста». Случившееся ставит под угрозу сами принципы работы журналистов. Миссия сотрудников СМИ – освещать жизнь общества, информировать граждан о происходящем в стране. Митинги, санкционированные или нет, являются важной частью общественно-политической жизни, и фактический запрет работать на митингах является грубейшим нарушением принципов свободы слова, зафиксированных в Конституции РФ.

Фото: vomske.ru