В прошлой публикации «Как Джек Лондон мне помог в армию пойти» (ВК55, 23 февраля 2016 г.) я рассказал о начале службы, когда напросился в армию и за небольшую «взятку» в виде подписки на полное собрание сочинений Джека Лондона попал в нее.
Сегодня молодые люди иногда хотят «отмазаться», «откосить» от службы, а в мои семидесятые это было кощунством. За два года моей службы вначале в городе Камышине, а затем в Ростове-на-Дону много чего произошло.
В 1977 году активно обсуждался проект Брежневской конституции, и так получилось, что моя статья как внештатного военного корреспондента газеты Северо-Кавказского военного округа «Красное Знамя», посвященная проекту новой Конституции, оказалась на одной странице вместе с материалом великого писателя Михаила Александровича Шолохова, лауреата Ленинской и Госпремий, лауреата Нобелевской премии, Героя Социалистического Труда. Моя статья называлась «Источник вдохновения», у Шолохова – «Четвертая ступень» (КЗ, №170, 22 июля 1977 г.).
Я – младший сержант. Военкор газеты
Статья маститого писателя по объему была меньше моей в два раза. По этому поводу главред газеты полковник Ф. Ф. Коновалов пошутил, что и гонорар у меня оказался больше, чем у Шолохова, но самое интересное было впереди, когда меня пригласили в редакцию на встречу с Михаилом Александровичем. Встреча намечалась для небольшого круга, за чашкой чая. Конечно, увидеть обожаемого мной писателя воочию для меня было событием. Получив с утра увольнительную, нагладившись и начистившись, я в парадном мундире отправился на улицу Таганрогскую, 92, где располагалась редакция газеты. И вот нежданная встреча!
Михаилу Александровичу уже исполнилось 72 года, но выглядел он для своих лет неплохо. Каждому пожал руку, прямо глядя в глаза. Рассказывал о том, как пошел трудиться в 13 лет, испытал вкус безработицы: «Я хорошо помню, как в двадцатых годах выстаивал в очередях безработных на бирже труда в Москве, на Малой Бронной. Мне везло на работу: направляли грузчиком, чернорабочим, каменщиком и даже делопроизводителем…». «Работал продработником и «гонялся за бандитами, а они гонялись за нами, все шло, как положено». Поделился он своими впечатлениями о книге американского публициста Роберта Уилтона «Агония России», изданной еще в 1919 году! Пророческие слова писателя запали мне тогда в душу: «Многие будут предрекать гибель России, не верьте! Это абсурд!». Обращаясь к нам, группе молодых военкоров, Михаил Александрович поделился воспоминаниями о том, как пришлось ему быть военкором в Великую Отечественную, расспросил нас кто и откуда призван. Узнав, что я из Сибири, похвалил сибиряков «за стойкость характера». Встреча подходила к концу, а расставаться не хотелось. От имени Михаила Александровича главный редактор «Красного Знамени» Федор Коновалов вручил всем участникам встречи памятные сувениры – латунные, «под золото» перья с автографом классика, выпущенные в честь его 70-летия. И как бы в назидание участникам встречи Шолохов сказал: «…Я думаю, что плох тот писатель, журналист, который приукрашивает действительность в ущерб правде». Расставались тепло.
Сувенир от Шолохова
После той памятной встречи я отправился вместе со своей ротой в Калмыкию, на стройку аэродрома. Стройбат не справлялся с заданием и мы, «летуны» из ВВС, должны были помогать.
Поселили нас в палатках посреди выжженной солнцем степи. Однажды ночью «деды» из стройбата подожгли нашу палатку ради шутки. Спросонья, путаясь в портянках, мы выскакивали под хохот стройбатовцев. Палатку потушили, шутников наказали.
Мрачный прапор «из местных», узнав, что я внештатный корреспондент окружной газеты, на очередном разводе «доверил» мне таскать бочку с расплавленным битумом. До этого бочку на колесиках таскал Виталька Заварин из Москвы (ныне директор ювелирного магазина), но однажды Виталька в пятидесятиградусную жару сомлел (москвичи, что с них возьмешь!) и на бочку определили меня («Сибиряки покрепче будут», – сказал прапор!) Из бочки горячий битум я заливал в швы между бетонных плит. Мелкие брызги битума иногда попадали мне на кожу, застывая на ней. Лучше так, чем размазывать битум по телу, увеличивая площадь ожога. Все заживало как на собаке. В самую сильную жару я работал, но когда солнце начинало «бить по затылку», прапорщик загонял всех под навес, чтобы переждать зной. Постепенно зной спадал, мы вновь шли на стройку и пахали дотемна под светом мощных прожекторов. Аэродром сдали по плану с небольшими недоделками, но самолеты уже могли взлетать назло супостатам.
