Бывший региональный министр даёт показания в рамках дела Гамбурга (ОБНОВЛЯЕТСЯ).
Сегодня в Омском областном суде проходит очередное заседание по делу Юрия Гамбурга: защита пытается оспорить вынесенный ранее приговор. Для дачи показаний в качестве свидетеля в суд привели бывшего подчинённого Гамбурга Вадима Меренкова, на прошлой неделе сдавшегося стражам порядка.
Допрашивать Меренкова взялся адвокат Константин Ривкин. Свидетель сразу заявил, что хочет рассказать всё в свободном стиле, но было решено всё-таки действовать в режиме «вопрос-ответ».
Меренков начал давать показания:
– Часть процесса движения заявок на землю шла внутри департамента, часть вне его. Любой государственный орган на любом этапе мог это остановить. У нас с Гамбургом не было возможности на это повлиять.
По словам Меренкова, законы требовали от департамента в течение месяца утверждать поданные гражданами схемы, и чиновники выполняли это требование, как могли:
– Рисовался квадратик, без площади и привязки к координатам, и схема утверждалась...
Если в конечном счёте и допускались какие-то нарушения, то виновата в этом, по словам свидетеля, только кадастровая палата, которая должна была контролировать и проверять.
– Никаких маркеров цветных для пометки документов, которые нужно точно согласовать, у нас не было.
Меренков настаивает: всё происходило в соответствии с 34-статьёй Земельного кодекса. На требуемый участок подавалась заявка, направлялся запрос в комиссию, которая рассматривала его и выдавала документы.
Комиссия состояла из нескольких человек из разных ведомств. После подготовки документов кадастровый инженер готовил схему и ее выдавали заявителю. После рассмотрения схемы начинались кадастровые работы и проводился кадастровый учет.
Меренков отрицает какие-либо умышленные действия, аргументируя это тем, что ни он, ни Гамбург не могли влиять на весь процесс оформления.
Есть ощущение, что Ривкин пытается повесить всех собак на кадастровую палату. Он обсуждает со свидетелем, кто и что был обязан делать, что палата должна была запрашивать документы для проверки.
– В тот момент, когда выделялись эти участки, кадастровая палата никаких запросов не направляла, решала все вопросы, исходя из своих документов, – рассказал Меренков. – Территориальные зоны делались на основе старого материала. Расхождение с новыми картами составляло от 6 до 30 метров.
– Оказывали ли вы давление на членов комиссии? – спросил Ривкин. – Простите, что придется задать такой вопрос.
– Никогда я этим не занимался, – ответил Меренков. – Я даже не использовал ни разу свое право решающего голоса. Если мы не могли решить вопрос, мы просто откладывали заседание.
Ривкин перечисляет людей, получивших участки. Меренков говорит, что с ними не знаком. Одну из женщин знает потому, что она приходила на совет, но никакой протекции ей не оказывал.
Ривкин предъявил документ по «Кроне» – письмо с просьбой выделить участок земли. Мэр Шрейдер наложил на этот документ резолюцию «Поддержать». Потом согласовал Меренков.
– Но это письмо нас ни к чему не обязывает, – заявил свидетель. – Всё равно пришлось бы пройти все этапы официального оформления. На самостоятельность комиссии это не влияло. Карательных санкций от мэра не было.
– Вступали ли вы в противоправный сговор с Гамбургом? – спросил Ривкин.
– Ни в какой сговор я не вступал. Заявки на земельные участки были поданы ещё до принятия нового земельного закона. Ни с кем из этих лиц мы не знакомы, умысел был бы нелогичен.
Далее прозвучало неожиданное заявление:
– Лидер коммунистической партии в Омске и глава следственного комитета решили вопрос о возбуждении уголовного дела.
Меренков считает, что незадолго до его побега была встреча «лидера КПРФ» и Бастрыкина, на которой и было решено завести дело на Гамбурга.
По словам свидетеля, право выделять участки на огороды у Шрейдера отобрали областные власти в связи с новым витком борьбы города и области. Было заявлено, что в городе с этим много злоупотреблений. Меренков иронизирует:
– «Осуществляется незаконная деятельность, это неправильно, просим право на эту деятельность передать нам».
– Бюджет от действий Гамбурга не пострадал. Эти участки не предполагались на продажу, так что эти деньги были для бюджета, как манна небесная.
Если бы мэрия захотела легально продать эти участки под жилье с аукциона, то на это могло бы уйти больше денег, чем было бы получено, считает Меренков. В этом случае нужно было бы тянуть коммуникации, строить школы и прочую инфраструктуру.
О роли Гамбурга в деле «Чародейки» Меренков высказался так:
– Пожарных наказали за то, что потоптали огурцы, причем взыскали за огурцы весь ущерб от пожара.
О Гамбурге как руководителе Меренков сказал: «Строгий, но справедливый».
В Чукреевке в те времена, по словам свидетеля, было чистое поле: никаких коммуникаций, только картошка. Потому они с Гамбургом и не видели ничего странного в том, что земля продаётся под огороды.
Произошла стычка между адвокатом Любушкиным и прокурором. Последний начал апеллировать к словам свидетелей, выступавших на процессе. Защитник тут же заявил:
– Стоп, возражаю! Эти показания не были озвучены в текущем суде!
Судья признал возражение обоснованным.
– Человек мог к вам прийти, потребовать огород в центре у торгового комплекса, и вы обязаны были ему выдать? – спросил прокурор у Меренкова.
Ответом было «Да».
– Кто-нибудь просил вам посодействовать с выделением земельных участков? – продолжил прокурор.
– Да, очень часто. Люди приходили в приемную, просили посодействовать. Всех отправлял писать заявления.
Заговорили о скотомогильнике:
– Про скотомогильник было известно всегда, все знали, на всех картах он был. Единственное – о его прошлом, связанном с сибирской язвой, ничего известно не было. Искать там след каких-то конструкций бессмысленно: туда просто волоком тащили мертвых животных, чтобы кузов не пачкать. Раз в неделю приезжал трактор и всех закапывал, и чем ровнее – тем лучше. Вот такой был скотомогильник. Этот вопрос мы обсуждали в среде специалистов, когда проходило рассмотрение заявок.
В ходе допроса ещё раз возникла тема Чукреевки:
– Не было там никогда никакой элитной застройки, – заявил Меренков, – там пустырь и охрана зоны кабеля.
На этом допрос Меренкова закончился.
После перерыва стороны перешли к прениям.
– Нельзя считать, что такой сарай, как здание «Чародейки», кто-нибудь купит за 10 миллионов, – объявил Любушкин. – Три, за которые его продали, – самая высокая цена.
Адвокат просит суд проверить все доводы и отменить приговор. Даже если дело вернут прокурору, Гамбурга, по мнению Любушкина, необходимо освободить, так как предельный срок содержания под стражей прошёл.
В целом адвокаты остаются на своих позициях. Ривкин говорит, что закон, в нарушении которого обвиняют Гамбурга, вступил в силу уже после подачи заявок на спорные участки.
Прокурор попросил несколько дней на подготовку к прениям. Суд пошёл навстречу: продолжение прений отложено на следующую пятницу.
