Первая хорошая новость состоит в том, что, по данным регионального министра культуры Виктора Лапухина, посещаемость театров в прошедшем году снизилась в целом на 3,9%, а в ТЮЗе упала на 30%. Что же в этом хорошего, подумает кто-то, ведь театры лишаются финансовой подпитки от продажи билетов, а потенциальный зритель не приобщается к высокому искусству? Ответ простой: многие спектакли, а иногда и целые театры не только не дотягивают до высокого искусства, но и вообще не имеют к нему отношения. Происходит это не потому, что спектакли низкого пошиба делают непрофессионалы, а потому что создаются они целенаправленно, сознательно и зловредно.
Хорошо известны куплеты Мефистофеля из оперы Гуно «Фауст»: «Сатана там правит бал», которые прекрасно исполнял когда-то Федор Шаляпин, но под словами этими подразумевалась лишь власть золота, к тому же сильно преувеличенная: «Люди гибнут за металл». Для православной России, например, это никогда не было свойственно. Сегодня же слова «сатана там правит бал» приобрели обширный, поистине глобальный характер. В России сатана перестал делать вид, что не существует. Он имеет свои организованные общества, разрушает семьи, призывает к отказу от деторождения, приучает к гомосексуализму, распространяет СПИД, спаивает население, насаждает наркоманию, о которой в России никогда и не слышали.
Лабораторией и удобной аудиторией для отработки своих проектов и технологий воздействий на людей сатана избрал театр. Так сложилось исторически, но сегодня масштабы беды приняли поистине колоссальные размеры. Многие спектакли стало просто опасно посещать, особенно детям. Вот некоторые представления о спектаклях прошлого сезона Омского ТЮЗа, посещаемость которого упала ниже воображаемого.
В спектакле «Две дамочки в сторону севера» режиссера Руслана Шапорина по пьесе молодого француза две сестры-пенсионерки, напившись пива, пляшут на могиле отца с прахом матери в виде коробки с пеплом, в которой брякает её брошка. Пляшут азартно, до изнеможения. В спектакле «Централ парк Вест» по пьесе американца непотребное распутство и сквернословие, карнавал спаривания. В спектакле «Веревка» режиссера Владимира Золотаря по пьесе американского автора два друга ради эксперимента, проверяя свои способности суперменов, душат третьего, укладывают его в ящик, накрывают на нем стол с шампанским и приглашают на вечеринку отца задушенного, других родственников и друзей.
Как возможно такое? Рыба гниет с головы, а тон задает Москва. Спектакль «Как кот гулял, где ему вздумается» показал в Омске Российский академический молодежный театр РАМТ. В нем фантазии Дарвина о происхождении человека из зверя дополнены колдовством в русле каббалистической мистики и действием дьяволицы Лилит. Человек изображен грязным и глупым животным. Московский театр «Школа современной пьесы» вместе со своим руководителем Иосифом Райхельгаузом привез спектакль «Спасти камер-юнкера Пушкина» по пьесе автора из Иерусалима. Спектакль демонстрирует неприкрытую звериную ненависть к солнцу русской поэзии: «Убили его и правильно сделали! Раньше еще надо было!», «Так люто, как этого Пушкина, я никогда и никого не ненавидел… больше, чем Гитлера!». Московский театр им. Пушкина оказался гораздо скромнее. В спектакле «Мера за меру» по пьесе Шекспира режиссера англичанина же омичам показали лишь голые задницы мужчин на радость региональным гомосексуалистам.
Зараза из Москвы расползается по всем регионам. Норильский Заполярный театр привез спектакль «Братья Ч» по пьесе Елены Греминой в постановке Тимура Насирова при главном режиссере Анне Бабановой. Речь идет о братьях Чеховых. Брат Николай – алкоголик и наркоман, Александр – законченный алкоголик и сексуальный маньяк. Жуликоватый Антоша – бездарный охотник за богатыми невестами, склонен к идиотизму: «Часто не понимаю, что пишу». Вопиющая клевета не к ночи будь помянутой Греминой и несчастного театра на семью Чеховых сопровождается невиданной похабщиной и невероятным матом. Другой спектакль, «Фиолетовые облака», Норильского театра по пьесе Анжелики Четверговой в постановке Владимира Смирнова навязывает зрителям ложные, демонические ценности – отказ от деторождения, одиночество, сексуальную распущенность и пошлость.
Такую остервенелую интервенцию с запада и северо-запада страны пережил Омск в прошедший театральный сезон. Судя по зрительским аплодисментам как свидетельствам одобрения, есть пострадавшие, контуженные. Искалечены души сотен омичей, вандалы наносили удары по самым чувствительным местам, оскверняли, топтали русское национальное достояние.
Не углубляясь в гносеологию этого явления, обратим внимание только на позицию главного артиста страны, председателя СТД Александра Калягина. В докладе на открытии Всероссийского театрального форума «Театр – время перемен» 13 мая 2016 г. в Сочи он без всякого стыда сознался: «Десять лет назад я написал статью к 250-летию учреждения государственного театра в России, где есть такие слова: «Зачем нужен театр современной России? Говорю честно, не знаю. Должен вам признаться, что и теперь, спустя 10 лет, я не знаю, зачем России нужен театр?» Поразительно, верховный жрец признается в хронической творческой импотенции и элементарной безграмотности. Для разрешения от терзаемых мучений ему всего-то надо заглянуть в простейшее учебное пособие по теории и практике искусства театра, где обобщается опыт тысячелетий. Вот и театр свой он даже не смог назвать по-русски – Et cetera. И некому помочь ему.
Зачем же нужно искусство театра? Цитирую лекции по эстетике талантливого философа Моисея Самойловича Кагана (1921-2006), которые мне довелось слушать в ЛГУ и которые неоднократно издавались. Любое искусство несет целый ряд функций, из которых прежде всего следует назвать коммуникативную: «Смысл существования искусства состоит в том, чтобы передавать от одного человека к другому и от одного поколения к другому накапливаемый отдельными людьми духовный опыт. Ради этого оно остается необходимым человечеству на протяжении всей его истории. Искусство функционирует как специфический канал связи, по которому происходит обмен мыслями, чувствами, устремлениями людей. Театр приобщает отдельно взятую личность к духовной деятельности другого человека, способного постигать мир с особенной тонкостью, чуткостью и поэтической проникновенностью, сближает и объединяет людей на духовном уровне». Остальные функции перечислю без комментарий: просветительская, воспитательная, гедонистическая (эстетическое наслаждение)… Всё ведь давно сказано. Действуй в этом русле, и слава будет тебе.
Возможно, Калягин делает робкий намек на то, что театр сегодня не нужен государству, и потому он так страдает, несчастный, но кто же мешает ему поднимать роль театра. От государства зависит лишь финансирование, а в остальном полная свобода, и разгулялись бесы. Несколько лет назад он привозил в Омск свой коронный спектакль «Король Убю», за роль в котором получил «Золотую маску». Вообразите, речь его пересыпана там неудобь сказуемыми вульгаризмами, многократно и с удовольствием повторенными: «*», «пошел в *опу», «говно». Как можно такого человека допускать к руководству театрами? Нет, Калягин решительно не понимает смысла театра, а ведь тогда же губернатор Полежаев красочно и доходчиво разъяснял ему, благодаря за врученную в собственное пользование «Золотую маску». Он говорил: «В бушующем море перестройки корабль России спасает лишь якорь театра, иначе он давно бы разбился о камни». Теперь очевидно, что и тогда он не понял, зачем нужен театр. Беда просто.
Намек Калягина на государство был робкий, потому что в его понятии государство – это Путин, а его критиковать нельзя, потому и мысль свою он не смог выразить внятно. На выборах президента он был доверенным лицом Путина, вот и в докладе он не преминул подобострастно заявить: «И как всегда он оказался прав». До сих пор считалось, что прав всегда лишь Иисус Христос, ибо он и есть Истина. Высоко возносит Калягин своего кумира, не по чину.
Не лучше ли ему было заниматься по своей первой профессии – акушерством. Как-никак закончил медучилище, работал в молодости пару лет акушером. Впрочем, сомнения есть и здесь. Интернет сообщает, что за ним тянется целый шлейф сексуальных приключений и ладно бы еще на рабочем месте, так еще и каким-то не рекомендуемым способом. Якобы такое он потребовал от одной молодой особы, та подала заявление в суд, но затем забрала. Калягин, естественно, не сознается, но фактом остается то, что вторая жена выставила его за дверь, ей лучше знать. Случай этот не единственный. Получается, что он постиг в теории и на практике, как «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов Российская земля рождать», но не смог научиться естественному совершению сексуальных действий. Наверное, плохо учился в медучилище. И если он принародно позволяет себе так распущенно вести себя, то нетрудно представить, каков он у себя в кабинете. Он плохо ориентируется в нравственном пространстве той страны, в которой его угораздило родиться и et cetera.
В театральном деле важны проблемы финансирования, подготовки кадров артистов и режиссеров, сохранения недвижимости в виде прекрасных зданий в центре города и т.п., но высшей целью должна оставаться духовность, в возможности несения которой людям театр уступает лишь Церкви. И уж во всяком случае, театр не имеет права уподоблять человека скотам несмысленным, унижать его и осквернять его.
В газете «Культура» (1 июля 2016 г., № 24) в интервью, бестолково озаглавленном «Культура – национальная идея России», секретарь Совета при президенте РФ по культуре и искусству Владимир Толстой сообщает: «Сейчас обсуждается предложение А. Калягина объявить 2018-й Годом театра». Спрашивается, что изменится в театре, кроме привлечения дополнительного внимания к личной персоне скандально известного фигуранта от театра? Вот и сам секретарь гордо заканчивает интервью следующими словами: «Поверьте, никакого идеологического диктата сегодня нет и быть не может». Это значит, что театр по-прежнему остается бесконтрольным, и, помимо отеческих дегенератов, всякая шпана, включая и психобольных, будет приезжать к нам со всего мира, в том числе из потенциально враждебных государств, и ставить любые спектакли, какие им заблагорассудится. «Культура – национальная идея России» – фраза, сказанная от лица Совета по культуре и искусства, есть лишь пустое сотрясение воздуха, пока в нем заседают такие секретари, и такие председатели СТД, как Калягин. Многие нынешние спектакли разрушают традиционную культуру русских и подрывают нравственную и идеологическую безопасность России. Уничтожается само понятие нравственности, есть стремление объявить её предрассудком и суеверием и выставить на всеобщее посмешище.
В этом ряду печально отметился вдруг омский Лицейский театр, подготовивший, надо же до такого додуматься, многократно оплеванную даже в Европе пьесу «Хоровод» австрийца Артура Шницлера в постановке австрийско-польского режиссера Петра Шальша. Спектакль предназначался в подарок от австрийского правительства и самого театра к 300-летию Омска и Дню семьи, любви и верности (святых благоверного князя Петра и супруги его княгини Февронии) 8 июля 2016 г.! Пьеса отрицает семью, любовь и верность, полна срама, гадливости и надругательства над лучшими человеческими чувствами. Департаменту культуры Омска во главе с Владимиром Шалаком приходиться увещевать коллектив театра и его провокационных защитников от попыток оскотинивания человеков. Премьера спектакля отложена, и это вторая и последняя на сегодня хорошая новость из театра.
Сегодня искусство активно старается притупить нравственное чувство людей, чтобы они перестали даже понимать, что такое грех. «Мы живем, как все», – говорят в таком случае, но это не есть оправдание. Свобода от нравственности превращается в насилие над нравственностью. Людям навязывается глобально осуществляемая программа развращения, которая начинается с самого детства и делает невозможным в дальнейшем принятие духовности. Противостоять демонизму – долг тех немногих, кто еще способен различить в театре пагубное дыхание зверя.
