Похоже, не по сценарию предварительного следствия развиваются события в громком уголовном деле «ОПГ черных риэлторов»…
Буквально двух минут хватило судье Владимиру Сергееву и прокурору Дмитрию Казаннику, чтобы расторгнуть «досудебное соглашение о сотрудничестве», ранее заключенное с фигуранткой громкого уголовного дела Ириной Парамоновой (на момент совершения преступлений – Букато).
Известно, что в сентябре 2015 года после того, как скрывшаяся в Екатеринбурге от правоохранительных органов подозреваемая Парамонова И.А. была обнаружена силовиками и доставлена в Омск, между ней и следственными органами была заключена «сделка». Согласно пунктам «досудебного соглашения», фигурантка обязалась давать «полные и правдивые показания о совершенных в отношении потерпевших преступлений, а также о роли в совершении данных преступлений» трех других фигурантов уголовного дела.
Взамен ей по закону гарантировались «применение смягчающих обстоятельств и нормы законодательства, предусмотренные п.«и» ч.1 ст.61, ч.2 ст.62 УК РФ». Государство свои обязательства перед гражданкой Парамоновой И.А. выполнило в полном объеме: ее уголовное дело было выделено в отдельное производство, рассмотрение его предполагалось в «особом порядке», без изучения материалов дела и исследования доказательств, с существенными послаблениями в части наказания за преступление.
Но, как выяснилось, иную линию своей защиты и выполнения условий «соглашения» продемонстрировала гр. Парамонова. В марте 2016-го она вновь скрылась от силовиков и правосудия. Объявленная в федеральный розыск беглянка была обнаружена в шкафу квартиры своего отца, задержана и водворена в следственный изолятор. Но и этим демарш «стороны сделки» оказался не исчерпан. В рамках основного дела «ОПГ черных риэлторов» главный свидетель обвинения дала показания, кардинально отличающиеся от тех, которые были положены в основу обвинительного заключения. Создалось впечатление, что трижды судимая гражданка Парамонова-Букато ранее просто оговорила трех своих «подельников», а выдвинутые ею новые версии событий являются не чем иным, как попыткой переложить ответственность на иные лица и даже организации.
В этих условиях гособвинение вполне закономерно ходатайствовало перед Фемидой «о рассмотрении уголовного дела Ирины Парамоновой в обычном порядке», что, видимо, автоматически означает расторжение с фигуранткой «досудебного соглашения».
Впрочем, повлияет ли это на показания главного «свидетеля», на полноту и правдивость озвучиваемых ею сведений, не совсем понятно. Ведь свои показания, противоречивые, обтекаемые и отличные от версии обвинения, гр. Парамонова в рамках основного уголовного дела уже дала.
Не исключено, что теперь Фемида постарается добиться правды от «свидетеля»-фигуранта в рамках ее собственного уголовного производства.
Уже на общих основаниях.
Сергей Асташкин
