Отважная женщина, директор средней школы №95 города Омска Ольга Николаевна Олексина 22 марта задержала двух вооруженных террористов, ворвавшихся в школу.
Террористы – это я, собственный корреспондент по Сибири федеральной «Учительской газеты» и общественный помощник депутата ЗС Омской области, и корреспондент областной газеты «Четверг» Ирина Краевская. Хотели получить комментарий по поводу инцидента, случившегося в школе. Учитель физкультуры Светлана Савельева ударила шестиклассника скакалкой, за что была немедленно, не дожидаясь окончания урока, уволена без разбирательств и объяснений. О том, как быстро приняты меры, Олексина говорила на камеры охотно. Но дело в том, что учитель физкультуры, по ее словам, разнимала драку: четверо лупили скакалкой пятого, Сергея – забитого, тихого, сутулого мальчика. Издевались не в первый раз. Учитель в это время принимала нормативы по скакалке в другом конце зала. Когда поняла в чем дело, ринулась на помощь и, разгоняя стаю, задела одного из избивавших, Никиту, тут же пообещавшего ее засудить. Дети, с которыми я успела поговорить, пока не была задержана полицией, ее слова подтверждают.
Мы хотели разобраться, в отличие от директора школы, решившей, что учителя, работающего всего четвертый месяц, легче быстро уволить. Собственно, уже по телефону было ясно, что Олексина не хочет давать комментарий о том, почему в школе была допущена травля ребенка и что с ним станет дальше – единственный человек, который за него заступился, был тотчас уволен. Тем не менее сказала – приезжайте в рабочее время. Думаю, потому что мы еще и культурно попросили разрешения в департаменте образования Омска. Видимо, расчет был на то, что нас просто не пустят на вахте.
«Вооружены» мы были диктофонами и фотоаппаратами. «Ворвались», предъявив удостоверения вахтерше, которая нас аккуратно записала и объяснила дорогу к приемной. Подождали под дверью директора, слушая, как дама, как позже выяснилось, директор и есть, распекает учеников. Зашли – там оказалась вся администрация в сборе, представились, протянули удостоверения, сказали, что хотим получить комментарий. Олексина томно сообщила, что устала уже со всеми нами разговаривать. Я ответила, что вообще тоже устаю на работе, но это ее обязанность как должностного лица. После чего с директором и завучами случилась истерика по поводам:
Как вы смеете так нагло разговаривать? (Напомнить начальнику о его обязанностях – наглость?)
Вы ворвались в мой личный кабинет! (Школа – общественное место, а не вотчина директора)
Вы без моего разрешения включили диктофон! (С какой стати? Я включила его еще на вахте вообще-то. Закон о СМИ позволяет журналистам находиться в общественном месте, задавать вопросы администрации, пользоваться техникой. Должностное лицо обязано отвечать на вопросы прессы).
Вы поставили сумку на стол, где мы кушаем! (В кабинете директора, напомню.)
Я расцениваю вас как террористическую угрозу! (Нам обеим за 50, и мы даже не спортсменки, увы. Теперь займусь.)
Вы сидите нога на ногу! (Это я сидела уже потом, когда директор вызвала группу задержания тревожной кнопкой, и мы решили далеко не уходить)
Они прорвались через вахту и вломились в кабинет! Это они меня довели до такого состояния! (Это полицейским)
Директор ругалась долго и старательно, хватала фотоаппарат (ее рука и ее же глаз запечатлены на фото). Террористы бы описались. Мальчики в бронежилетах и касках, приехавшие за нами, были не в пример вежливее. Правда, мы успели позвонить в УВД города, а также повесили на трубку друзей-журналистов. Ну и диктофон с фотоаппаратом. Написали объяснительные и заявления о воспрепятствовании профессиональной деятельности.
Вопросы остались:
Если бы это было правдой, две тетки с диктофоном и фотоаппаратом прорвались через вахту, то способна ли школа защититься от настоящих преступников?
Не путают ли педагоги личное с общественным в свою пользу? Понимают ли, что задача антитеррора – защита детей от преступников, а не администрации от тех, кто ей не нравится?
Их вообще учили, что такое террористическая угроза? А что врать нехорошо? А общаться с детьми?
Будет ли проведена работа по выяснению обстоятельств травли ученика 6-в Сергея Ш., я не спрашиваю. И так ясно – не будет.
