Адвокаты бывшего сотрудника УБЭП уверяют, что якобы пострадавшая от действий их клиента пьющая омичка всё же смогла вернуть себе квартиру.
В четверг, 18 февраля, в Куйбышевском районном суде обвинение и защита обсуждали пять должностных преступлений экс-полицейского Сергея Миронова. Процесс по делу вышел на этап судебных прений.
Изначально Миронова подозревали в двух правонарушениях – махинациях с изъятым из оборота контрафактным алкоголем. Но когда 4 апреля 2014 года в квартиру к стражу порядка явились с обыском его коллеги, состав преступления вырос до пяти эпизодов. Обследуя жильё Миронова следователь нашёл у него патрон и служебные бумаги. Полицейского заподозрили в незаконном хранении боеприпасов и утаивании от регистрации заявлений и объяснений граждан. Тогда Миронов разорвал предъявленную ему пачку бумаг. И тем самым добавил себе новую статью – уничтожение улик.
Прокурор Зульфия Абишова отметила:
– Как впоследствии показала экспертиза, 34 документа были разорваны на 619 мелких фрагментов. Это единственный эпизод, вину в совершении которого Миронов признаёт. Мотивирует свои действия эмоциональным состоянием – стрессом в связи с проведением в его квартире ранним утром обыска.
На предыдущем заседании Сергей Миронов пояснял: он вспылил, потому что эти документы не имели отношения к делу о контрафактном алкоголе. Но готов понести ответственность за свою неуравновешенность.
Адвокаты майора полиции Лариса Морозан и Дмитрий Степанов требуют, чтобы их подзащитного по этому пункту оправдали. Ведь подсудимый эти бумаги порвал, а не уничтожил! Эксперты всё равно смогли их прочитать.
Когда следователи собрали собственноручно изготовленный Мироновым /паззл», то заинтересовались заявлением 2006 года от гражданки Нечаевой. Эпизод преступления наполнился конкретным содержанием.
Выяснилось, что в первой половине «нулевых» в Омской области орудовала группировка «чёрных риэлторов». Они предлагали пьющим омичам с хорошими квартирами сделку – обмен их жилья на дома в сельских районах с доплатой. В итоге с деньгами хозяев обманывали, а качество новой жилплощади оставляло желать лучшего. В 2006 году милиция принялась разыскивать всех пострадавших от этих мошенников. Сотрудников разослали по сельским районам опрашивать местных жителей, которые в течение последних пяти лет перебрались в деревню из Омска.
Недавний выпускник академии МВД Сергей Миронов отправился в Горьковский район. Там ему указали на семью Нечаевых – мать и 10-летнего сына. Молодой милиционер уговорил женщину написать заявление, но почему-то его не зарегистрировал в дежурной части. Эпизод прошёл мимо внимания следствия.
На предыдущем судебном заседании Миронов объяснил, что Нечаева была пьяна, поэтому заявление получилось неадекватное. Когда женщина протрезвела, он заставил её переписать заявление, а предыдущее оставил у себя как черновик. Конечный вариант милиционер отнёс в дежурную часть. Проверить эту версию уже невозможно: регистрационные журналы после пятилетнего хранения уничтожили.
Сама Нечаева умерла. Её сын получил жильё по госпрограмме. На одном из первых судебных заседаний молодой человек заявил, что не понял смысла бумаг, которые предложили ему подписать полицейские, и виновным в том, что оказался без квартиры, Миронова не считает.
Адвокат Степанов заявил, что в материалах дела имеется заявление Нечаевой, датированное 2008 годом. В нём она просит разрешения совершить сделку купли-продажи с находящейся в её собственности омской квартирой.
На основании этого адвокаты утверждают, что между найденным в квартире Миронова заявлением и утратой квартиры нет причинно-следственной связи.
Хотя адвокаты предлагают суду полностью оправдать их клиента, гособвинение требует за все пять преступлений в совокупности наказать Миронова семилетним лишением свободы. Таким большим срок получился в первую очередь за счёт эпизода с незарегистрированным заявлением. Прокуратура утверждает, что поступок Миронова нанёс значительный ущерб интересам граждан и подорвал авторитет УМВД.
Яна Турнова
