На днях прошло сообщение по омским СМИ – арестован «Лифтер», так журналисты окрестили 31-летнего мужчину, подозреваемого как минимум в 14 эпизодах нападений, грабежей и изнасилований женщин в лифте. А ведь в конце июня СУ СКР по Омской области заявляло о раскрываемости сексуальных преступлений на 100%...
Может, «Лифтер» ударно «поработал» уже во втором и третьих кварталах? Так нет, сообщения о нападениях на лиц женского пола от 16-ти до 60-ти поступали, как выясняется, на протяжении двух лет. За это время никто не счел нужным предупредить об опасности… Кого? Людей? Нет, приманок – нас с вами. Не думаю, что насилие доставляет удовольствие в 60 лет, но 16-летним оно наверняка сломало жизнь. Хорошо, не лишило – не попалась женщина или девочка, которая сражалась бы до последнего. Был бы ее труп. А может, он и был, мы же многого не знаем.
В том июньском сообщении СУ СК РФ по Омской области меня зацепило, что за первый квартал «рассмотрено 163 заявления о совершении половых преступлений, из которых 70 касались преступлений в отношении несовершеннолетних». Значит, ежедневно в области подвергается насилию 1-2 женщины и почти ежедневно – ребенок. Приманки не в курсе.
Когда мама 25-летнего Антона Бойченко, отсидевшего уже два года в колонии из назначенных 14, плакала и говорила, что педофилов у нас не ловят, а назначают, я ей не верила. Там не было изнасилования. Мужчину, предложившего «занятие», 8-летняя девочка помнила смутно, но, как выяснилось в суде, ей сначала показали фото Антона и лишь потом провели опознание. Пятеро молодых людей, исключительно положительных, в компании которых он находился в то время, когда совершалось преступление, подтверждают его алиби. Позже всплыл еще один эпизод, зимний, когда в туалет школы №48 забрался неизвестный мужчина, тоже чего-то хотевший от девочек. Худенький невысокий Антон не похож на крупного мужчину лет 40, которого описывали школьницы и дежурившая в тот день техничка. Но омич Бойченко в Барабинске чужой, а найти настоящего преступника на станции, где сходятся все сибирские пути, почти нереально. Верховный суд оставил приговор без изменений.
Зато в конце сентября Центральный районный суд не усмотрел состава преступления в действиях 47-летнего подполковника МВД Андрея Литвинова. Он пришел на свидание с предполагаемым 15-летним мальчиком, организованное обществом борцов с педофилами, во всеоружии – в карманах были чипсы, презервативы, «Виагра» и клизма. Да и письма писал «мальчонке» душевные: «…сначала будет больно, но я постараюсь…»
Но это не у нас, конечно. Это в Новосибирске. У нас все по-другому. У нас Максима Калинина, черлакского убийцу и насильника, разрабатывают на предмет исчезновения 12-летней горожанки Даши Некрасовой в 2008 году. А когда в 2011-м пропала 9-летняя Полина Назарова, односельчанка Калинина, его не разрабатывали. Зачем, если через три дня повесился ее отец - покойник удобнее, спорить не станет. Что-то мне подсказывает, что Калинин сознается в чем угодно. Жалко детей, если настоящий преступник останется на свободе. А где гарантия, что не останется?
В день, когда адвокат Юрия Гамбурга пытался оспорить его первое заключение в СИЗО, я хотела посетить заседание по педофилу – учителю одной из школ Омска. Заседание не состоялось, секретарь объяснила, что он болеет. А может, уже и не болеет – никто не знает, потому что он на больничном и в суд не ходит. Из дома, а не из СИЗО! Гамбургу уже второй раз заключение продляют, а учитель, может, и сейчас «на бюллетене». Угадайте, что для родины важнее – деньги или люди?
Два года назад областная прокуратура, изучив практику рассмотрения в судах уголовных дел, касающихся преступлений против половой неприкосновенности детей, сделала вывод: 16 процентов совершают родственники, 50 – близкие знакомые. А остальные кто? Где они, все пойманы? Или «болеют»? Если они существуют, расскажите нам – в конце концов, по данным прокуратуры, 34 процента совершивших преступления против половой неприкосновенности детей были ранее судимы, из них 15 – за это самое. Административного надзора давно нет, полиция не справляется, путаясь в показаниях – то всех переловила, то не всех. Если мы и наши дети не просто статисты для красивой отчетности, дайте нам список граждан, которых лучше обходить стороной. Этот единый реестр МВД России начало создавать еще в 2006-м!
Или нет их, педофилов-то – во всяком случае, в том количестве, о котором рассказывается? Сообщений о преступлениях почему-то гораздо больше, чем о наказаниях. Что вполне возможно – корни педоистерии одинаковы в любой стране: желание хоть как-то объединить общество, направив его энергию в «мирное» русло, подальше от государственных проблем. Кроме того, удобно – можно в любой момент закатать любого, кто не нравится, если он хоть раз в жизни подходил к ребенку. Можно опять же закрыть интернет – шпионский проект ЦРУ и известный растлитель детей. Ведь неслучайно закон о пожизненном заключении для педофилов-рецидивистов и химической кастрации по желанию осужденных был принят в феврале 2012 года, в самый разгар президентской кампании. Сейчас после такой массированной подготовки самое время принять закон о « кастрации» психической. Часть населения, увлеченная пьянкой, не поймет, другая, занятая выживанием, не обратит внимания. А часть, подхватившая термин «либерасты», обрадуется: что педофилия, что гомосексуализм, что либерализм – все какие-то отклонения от нормы.
Пора бы государству определиться: есть вал педофилии – спасайте от нее граждан. Займитесь профилактикой, предупредите родителей, они помогут. Не делайте хотя бы из детей наживку! А нет этого страшного – ну дайте уже пожить спокойно!
