Гендиректор компании рассказал о сегодняшнем финансовом положении «Омскэлектро», о пользе от акционирования ее мэрией и о вечной борьбе конкуренции и монополии.

БК55 побеседовал с генеральным директором компании «Омскэлектро» Манвелом Мажонцем о том, что ждет компанию в будущем.

Какова ситуация с долгами «Омскэлектро»?

Если говорить в целом о кредиторской задолженности, то они у нас сокращаются. На пике у нас была задолженность порядка 1,5 млрд рублей. Сегодня задолженность перед всеми компаниями - 1,1 млрд. Сколько из этих денег должны МРСК? Порядка 700 млн. За последние полтора года мы смогли общую задолженность снизить на 140 млн, а задолженность перед МРСК снизили на 400 млн рублей. В 2013 году вас акционировала мэрия Омска.

Какова ее доля?

100%.

Это принесло вам какую-то пользу?

Пользу принесло хотя бы потому, что компания рентабельна и свое скатывание вниз прекратила. В том числе благодаря акционированию. В этом процессе мы произвели переучет имущества и переоценку. Наше имущество было оценено по нормальной рыночной стоимости. До этого с года 1994 где-то этого не делалось.

Вернемся к долгу. Какие способы по его погашению рассматриваете?

Во-первых, это погашение, хоть не быстрыми темпами, но идет. Во-вторых, существует несколько способов погашения, которые обсуждались на встречах, где были «Омскэлектро», мэрия, облправительство и руководство МРСК. Это те переговоры, которые шли прошлой зимой по поводу наших взаимоотношений. Тогда были заключены протоколы: с нашей стороны протокол подписал губернатор Назаров, а со стороны наших контрагентов — руководитель Россетей (это холдинг федеральный, МРСК является частью этого холдинга). По этому протоколу мы имеем возможность погасить полностью задолженность до конца этого года при передаче имущества.

Что это за имущество?

Кабель между подстанциями, соединяющими МРСК. Он был построен несколько лет назад и был на балансе области. Есть решение о передаче этого кабеля городу, дальше — передаче его «Омскэлектро» и о последующей передаче в МРСК в счет задолженности.

Кабель полностью ее покрывает?

Он стоит 780 млн рублей. То есть — да. Такой протокол есть, и наша сторона (я имею в виду и город, и область, и «Омскэлектро») этот протокол сейчас выполняет: область уже передала городу, а город находится в процессе передачи «Омскэлектро». И далее — МРСК собираемся. Правда, на одном из совещаний мы от них услышали, что они уже передумали и не хотят это выполнять. Что очень огорчает, потому что это был такой большой процесс, столько людей было занято... А тут они говорят, что ситуация изменилась, что их юристы не прогнозировали. Но это странно, потому что в компании МРСК юристов больше, чем у нас электриков. А тут вдруг они не хотят теперь выполнять документ, подписанный на таком высоком уровне.

Тем не менее мы собираемся все свои обязательства выполнить и предложить этот кабель.

А если МРСК все-таки не согласится?

Если нет, то все равно погасим задолженность. И этот кабель не лишний, это важная часть энергообеспечения нашего города, и мы будем его эксплуатировать. Это просто сделает очевидным, что наши контрагенты из МРСК не очень заинтересованы закрыть эту задолженность.

Дело в том, что эта задолженность возникла приблизительно пять лет назад. Последние два года она не растет, а только падает. Последние два года «Омскэлектро» не имеет убытков, а только получает прибыль.

Почему наши партнеры не заинтересованы? Мы понимаем, что у них вынашиваются планы по недружественному поглощению «Омскэлектро». Надо признать, что задолженность использовалась для этого поглощения. Но скажем, что им придется отложить их на дальнюю полку.

Откуда уверенность?

На самом деле, несмотря на то, что он не решен, мы доказываем живучесть компании: два года мы получали прибыль и ждем ее в этом году. Сейчас мы говорим не столько о выздоровлении компании, мы говорим о том, почему мы ее спасали. «Омскэлектро» - это важнейший инструмент для поднятия экономики города. Потому что сегодня развитие экономики тормозится монополистами, которые используют свое положение в своих целях.

А население как-то ощущает на себе это?

Например, очень осложнен доступ к присоединению. Если кто-то хочет построить дом или если мэрия хочет построить школу или садик, огромных трудов стоит согласовать с компанией МРСК возможность подключения. Таким образом, мы лишены возможности развития только потому, что монополисты удерживают в руках места и не хотят их развивать.

Что изменится в городе, если вас «поглотят»?

Вы знаете, наши коллеги говорят, что ничего страшного, но я считаю, что мы теряем серьезный инструмент влияния на ситуацию. Мы потеряем возможность влиять на такую важную вещь, как развитие энергетики и предложение городу возможностей для развития в том или ином районе.

Вспомните историю борьбы за «Садовую». Я думаю, что мы победили в этой борьбе. Но нам не давали возможность ее построить, потому что это порождало конкуренцию. Монополисты не любят конкуренцию. Пока есть «Омскэлектро», есть эта альтернатива, так как мы - часть города. А если отдать «Омскэлектро» в руки людям, у которых на уме только прибыль и выкачивание ресурса, - все федеральные монополисты, в первую очередь, заинтересованы в получении прибыли, интересы территории для них не на первом месте уж точно.

Пока мы существуем, есть доказательство того, что те же вещи могут стоить дешевле в нашем городе. Если нас не будет существовать, то МРСК будет доказывать, что менеджеры только самолетами могут летать - как они сейчас и делают.

А вообще реально городским компаниям конкурировать с федеральными гигантами или у всех подобных историй есть конечный срок?

Здесь весь вопрос в устройстве рынка. То, что у нас называется реформой Чубайса, это попытка копировать так называемую Калифорнийскую модель. Она подразумевала конкуренцию между ресурсоснабжающими организациями за потребителя. Эта конкуренция в тех странах, где эта модель работает хорошо, дает потребителю возможность выбора и наименьшую возможную цену. А в тех странах, где эта модель работает, конкуренция работает на потребителя. У нас не заработала.

Почему?

И менталитет сработал, и наши крупные компании не захотели иметь конкурента в лице более мелких компаний, поэтому понятно, что в целом по стране это не получилось. Вопрос «Омскэлектро» не эксклюзивный. Такая же ситуация попытки задушить муниципальные сетевые компании во всех городах, где есть МРСК, есть. Где-то сдаются муниципалитеты и потом горько плачут, потому что получают рост цен и бесконтрольное строительство сетей.

Не думали продать «Омскэлектро»?

Ну продали бы мы компанию пусть даже за 10 млрд рублей. Но это ведь не те деньги, за которые стоит расставаться с таким имуществом. Да, годовой бюджет города у нас 12 млрд рублей. В этом году мы не смогли предоставить компаниям, которые у нас просили техусловия порядка 180 мегаватт электроэнергии. С точки зрения сетей это 1,8 млрд рублей потери инвестиций. С точки зрения потери для экономики города это порядка 20 млрд рублей. Если бы мы наладили отношения с МРСК, само «Омскэлектро» принесло бы городу эти инвестиции. Зачем продавать ее?

Мы сейчас говорим о каких-то зеленых коридорах для инвесторов. Из других регионов хотим пригласить их, за руку их водить. У меня здесь и сейчас есть адреса, пароли, явки сотен омских предпринимателей и компаний, которые просят всего лишь дать им возможность подключения к электричеству и готовы вложить в нашем городе 20-25 млрд. И мы их не видим - МРСК не дает.

МРСК или региональная власть?

Власть, конечно, очень хочет, но пока не может найти управу. Есть регионы, в которых смогли, но мы пока не смогли. Этот монополист ведет себя уже ниже всякого предела понимания.

Знаете, с 2012 года в Красноярске, где у МРСК центральный офис, построено пять подстанций за четыре года, в Омске - ни одной. Еще одна планируется в Красноярске. В Омске тоже планируется, до 2020 года.

Но это ведь уже вопрос не только к МРСК.

Это вопрос ко всем нам: почему мы позволяем компаниям, которые получают деньги у нас, строить не у нас. У них семь филиалов, и Омск - один из лучших по доходности. Сама компания МРСК убыточная, и у нас есть стойкое впечатление, что мы высокой доходностью омского филиала даем денег Красноярску. У них там расположена главная компания, где они и налоги платят и прочее. У МРСК тариф больше, чем должен быть. Где-то у них регион минусовой, где-то плюсовой. И у нас здесь как у смежников есть ощущение, что наш плюс где-то компенсирует чужие минусы.

Чем-то похоже на мнение о том, что деньги из Сибири уходят в Москву.

Да, но здесь вот такая внутренняя миграция, Сибирская.

Беседовала Мария Орлова

фото Дианы Огородниковой