Из петербургских театральных впечатлений 2021 г.
Спектакль «В рыбачьей лодке. Монолог галилейских рыбаков» Санкт-Петербургского театра «Мастерская». Главный режиссер театра, режиссер-постановщик и автор текста Роман Габриа, художник-постановщик Николай Слободяник, композиторы Андрей Дидик и Владислав Крылов, пластика Н. Куглянта. Художественный руководитель театра Григорий Козлов.
Знакомство со спектаклем состоялось самым необычным образом.
В течение около часа мы ехали по Санкт-Петербургу за город по своим житейским делам и вели давно запланированную беседу на религиозную тему с внуком, сидевшем за рулем. Беседа наша ранее откладывалась, ожидая подходящего несуетного времени. Теперь ничто не мешало нам, его невеста сидела на заднем сидении авто и ничем не напоминала о себе. Разговор наш, помнится, в точности совпадал по содержанию с первой главой романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». В ней два писателя и примкнувший к ним незнакомец беседовали о том, был ли Христос реальной личностью или не был, существуют ли доказательства существования Бога, является ли Библия боговдохновенной книгой и о других принципиальных мировоззренческих вопросах.
Даже погода оказалась такой же, как в Москве на Патриарших прудах — «в час небывалого жаркого заката». Аномальная для СПб температура воздуха 24 июня 2021 г. составляла свыше 30° С, и лишь кондиционер создавал комфортную атмосферу. Беседуя, я увидел на одном из высотных жилых домов надпись: «Театр Мастерская». Зная о существовании этого театра, я не представлял, что он расположен именно здесь, и сердце мое почему-то встрепенулось. На обратном пути я попросил остановиться у театра и, к изумлению, узнал, что в тот вечер идет спектакль «В рыбачьей лодке. Монологи галилейских рыбаков».
Судя по названию, речь в нем должна пойти о продолжении нашего дорожного разговора.
Как ни странно, мистическое начало, характерное для всех религий, дало о себе знать еще до посещения спектакля. До начала его оставался час, как будто нас кто-то специально во время привёл сюда. Представившись администратору, я попросил пропуск на спектакль, и, поверьте, он без проблем пригласил нас. Отпустив внука, занятого свадебными хлопотами, я с его невестой оказался на спектакле, и теперь уже она включилась в тему, начатую в авто.
На сцене огромная лодка из свежеструганного дерева. Она установлена так, что имеет возможность вращаться не только вокруг вертикальной оси, но и горизонтальной, показывая, что происходит в ней за высокими бортами. Лодка — чрезвычайно удачная придумка постановщиков, т. к. символизирует не только рыбацкий промысел учеников Христа, но традиционно и всю Православную Церковь, как символ спасения человечества.
Постепенно стал слышен нарастающий шум морских волн, перерастающий в глухие удары грома. Подобный пролог, лаская слух и завораживая, длился долго. Без слов становилось понятно, что речь пойдет об архиважных и глобальных событиях, возможно, в частности, о хождении апостола Петра (артист Сергей Интяков) по водам или предательстве Иуды (Илья Борисов). Композитор спектакля, присутствующий на сцене с гитарой и исполняющий роль апостола и евангелиста Иоанна Богослова (Андрей Дидик), показал высочайший уровень музыкального и исполнительского искусства. Тонкий, гибкий и подвижный, единственный в красном берете, он радовал глаз. Из многих сотен просмотренных мною драматических спектаклей я не припомню более органичного и содержательного музыкального начала.
Пролог продолжился колдовским тревожным пением Марии Магдалины (Арина Лыкова) на еврейском, надо полагать, языке. Затем, удивительное дело, спектакль с незатейливым названием начал рассказывать об Иисусе Христе, Святом Семействе и апостолах. Уже в этом отношении постановка уникальна. В Царской России не только Христа, но и священника было запрещено показывать на сцене. Времена изменились, все идеологические запреты сняты, господствующая религия отменена и Православие уравнено с огнепоклонниками и любыми другими религиями.
Пошла череда отдельных эпизодов на евангельские темы.
Первый из них посвящен рождению Христа. Справа от лодки за видавшим виды столярным верстаком Иосиф Обручник (Игорь Клычков). Он выражает недовольство тем, что «прежде, нежели сочетались они», Мария имела во чреве, и желает «тайно отпустить ее». Начало этой истории соответствует Евангелию от Матфея, согласно которому архангел Гавриил успокоил Иосифа, сказав: «Не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в ней есть от Духа Святого». Однако на сцене Иосиф вскоре умирает, и незаметная смерть этого не главного персонажа мировой истории показана между тем чересчур подробно. Вероятно, Иосиф, по толкованию режиссера, не пережил все-таки сверхъестественное зачатие Марии. Подвох в спектакле еще и в том, что в программке Иосиф назван отцом Иисуса, что не соответствует ортодоксальному положению. Отцом Иисуса является Бог Отец, а Иосиф Обручник есть лишь приемный отец Младенца Иисуса.
Если трактовка рождества Христова только обращает на себя внимание несоответствием четырем каноническим Евангелиям, то остальные эпизоды вообще прямо противоположны им. С левой стороны неоднократно появляется Мать Христа (Юлия Нижевская). В житии Богородицы мало информации о ней самой, но на сцене она произносит целые монологи, суть которых в том, что напрасно Сын «бродяжничает» с учениками, и когда Он вернется, она готова сжечь Его лодку.
История же с Самарянкой (Марина Даминева) прямо перечеркивает каноническую трактовку, по которой Иисус присел у колодца и просит у нее напиться. Согласно Евангелию от Иоанна, беседа Его с Самарянкой заканчивается тем, что она становится верной последовательницей Христа. Из преданий известно также, что звали ее Фотиной (Светланой) и она была замучена за проповедь веры Христовой, будучи брошенной в колодец. А что в спектакле? Самарянка не дала Ему напиться (!), мотивируя тем, что иудеи находятся во враждебном состоянии с самарянами. Она сказала, что видела Его один только раз, и Он не принес ей счастья. Актриса находится на сцене всего несколько минут, но успевает создать запоминающийся образ, по существу, исторической личности, запечатленной на полотнах многих художников. В приглушенном свете, опустившись на пол, она с трагическими нотами в голосе сообщает о разочаровании во Христе.
Столь же решительно отрицается история с воскресением смердящего четверодневного горшечника Лазаря (Андрей Гаврюшкин). Он не рад своему «воскресению» и предстает на редкость жалким и несчастным, измазанным глиной — не то в соответствии со своим ремеслом, не то вернувшись из праха земного, из которого был создан когда-то Адам. Как говорится, краше в гроб кладут. Лазарь жалуется, что люди пристают к нему, расспрашивая, что там, на том свете, а он ничего ответить им не может, т. к. не был в загробном мире. Он, мол, вообще не умирал и в дни «смерти» и якобы воскресения отсутствовал в своем городке, выезжая торговать горшками. Наконец, спектакль не навязчиво намекает на плотскую любовь Марии Магдалины к Христу, не имевшего ни жены, ни детей.
Тем временем зрителей захватывает магия игры увлеченной труппы артистов. Дело в том, что художественный руководитель театра Григорий Козлов собрал здесь пару своих выпусков, гордо называющих себя «козлятами». Среди них нет пока ни заслуженных, ни народных, а есть молодая энергия, общий взгляд на мир, чувство коллективизма и взаимопонимания. Притом все артисты подчеркнуто индивидуальны. Выделяются апостолы Петр и брат его Андрей (Евгений Шумейко), узнаваем Иоанн Креститель (Николай Куглянт). Неподражаем и, как мне показалось, исторически точен прокуратор Понтий Пилат, представленный артистом Алексеем Ведерниковым, как две капли воды похожим на современного реального правителя — президента Украины Зеленского.
В итоге спектакль снимает с Иисуса Христа ореол Мессии, оставляя Его лишь учителем и пророком. Не удалось Христу стать Спасителем рода человеческого, но повествует об этом спектакль с сожалением, — не получилось, мол, и всё, с кем не бывает. В последней сцене Христос (артист Владимир Карпов), потерпевший фиаско, предстает неудачником, достойным сострадания. Он в красной накидке живописно возвышается в лодке над своими учениками, как обиженный ребенок, чудак, непóнятый романтик, но не разочаровавшийся в своей миссии облагодетельствовать человечество. Вид его блаженный и трогательный. Несколько минут, нарочито долго, артист сохраняет такое редчайшее, почти не встречающееся в жизни, разочарованное выражение человеческого лица, максимально сливаясь с образом Христа. Игра артиста в высшей степени уникальна. Глядя на него, хочется перекреститься. Волосы его до плеч, глаза большие и содержательные, мимика богатейшая, фигура крепкая, мужественная.
Как совместить сострадательное и уважительное отношение режиссера Романа Габриа к личности Христа с принципиальным нарушением в изложении евангельских историй? Не следует торопиться с ответом. Мне не раз приходилось писать о спектаклях таких петербургских театров, как: Александрийский, БДТ, театр на Литейном, на Васильевском, Молодежный театр в Измайловском саду, имени Ленсовета, Малый драматический театр — театр Европы, имени Комиссаржевской, Учебный театр на Моховой и некоторые другие, но никаких проблем не было. Писалось просто и ясно, здесь же возникли явные трудности.
Необходимо, в частности, связать вдохновенную и, если можно так сказать, божественную игру артиста Владимира Карпова с реальной якобы неудачей его трудов: Лазарь не желает воскрешаться, Самарянка не дает ему пить, Иосиф Обручник сомневается и терзается подозрениями в отцовстве ребенка… Здесь обратим, между прочим, внимание на фамилию артиста — Карпова, которая имеет прямое отношение к «рыбачьей лодке» и рыбной ловли. Кто-то скажет, что это совпадение, у меня есть сомнение на этот счет. Какая-то мистическая ниточка от апостолов-рыбаков протягивается через века к страстной игре артиста с фамилией Карпов.
Таких мистических совпадений целый ряд. Как уже выше сказано, начались они с того, что чья-то невидимая рука привела нас на спектакль, о котором мы еще за час до этого ни имели представления. Внуку, который расспрашивал меня о Христе, только на днях исполнилось 33 года — возраст, когда Иисус вознесся от земли на небо, а внук проявил, наконец, основательный интерес к христианству и женитьбе. Невесту внука зовут Ангелина, и на седьмой день после спектакля они вступили в законный брак во дворце на Адмиралтейской набережной. Адмиралтейство, между прочим, — судостроительная верфь России, в прошлом центр постройки кораблей. Помещения Адмиралтейства были корабельными мастерскими. В советское время в прекрасном здании Адмиралтейства располагалось Высшее военно-морское инженерное училище, в котором, к слову сказать, в 1948–1954 гг. учился мой старший брат. И уж совсем кстати скажу, что на противоположном берегу Невы, на Университетской набережной — чем вам не Галилейское море — в здании Двенадцати коллегий окончил в свое время философский факультет государственного Университета и я. Египетские сфинксы, созданные еще за четырнадцать веков до пришествия Христа, свидетели того. Всё оказалось связанным — и корабли, и рыбаки, и брак в Кане Галилейской, на котором Христос совершил свое первое чудо, превратив воду в вино и освятив таинство брака вообще; и автор этих строк, четырнадцать лет назад рукоположенный в священники и тем самым через череду непрерывных хиротоний получивший преемственность от апостолов; и сам театр «Мастерская».
Нас уже не удивило, что из сотен петербургских автобусных маршрутов мы возвращались в автобусе № 12, как будто 12 апостолов сопровождали нас. На самом деле с нами возвращалась сотрудница администрации молоденькая Настя, которая запомнила нас среди зрителей, представилась нам в пустом автобусе, вышла с нами на конечной остановке и дорóгой увлеченно рассказывала о театре. В ее планах поступление в высшее театральное училище.
После спектакля я попросил передать режиссеру, что ожидаю его, и между нами прямо в фойе состоялся разговор, в котором я взволнованно и отрывочно высказал свои впечатления об увиденном. На улице группа зрителей, странное дело, почему-то начала благодарить меня. Вероятно, они слышали мой сумбурный разговор с режиссером, и я пообещал им написать основательный отзыв о спектакле. В самом деле, кому как не мне, священнику, следует совершить рискованный анализ сложного и необычного спектакля о Святом Семействе. При написании сего я познакомился в Интернете с отзывами многих зрителей и обратил внимание на то, что большинство из них Евангелие не читало и приняло увиденное за подлинное изложение канонического Евангелия.
Это не так. Роман Габриа явился не только режиссером, но и автором текста и утонченных стихов в нем, многое написав от себя. Я уверен в том, что способность Романа к поэзии передалась ему от святого Романа Сладкопевца (V–VI вв.), в честь которого он наречен, — грека, автора прекраснейших богослужебных песнопений. Есть такое свойство святых сверхъестественным образом передавать тем, кто назван в их честь, опыт своей жизни и свои таланты.
Возможно, он использовал в своем тексте так называемые апокрифы, т. е. неканонические Евангелия, которые не вошли в Новый Завет: Евангелие от Петра, от Фомы, от Египтян, от Марии (Магдалины), от Иуды и множество других. Апокрифы запрещены для чтения в церкви, однако фрагменты из них часто включали в Священные Предания Православной Церкви. Возможно также, постановщик желает спровоцировать зрителей на активное размышление о судьбе христианства. В пользу этого, в частности, свидетельствует заинтересованное и доброжелательное обсуждение спектакля зрителями прямо на улице, куда был неожиданно вовлечен и я.
Романа Габриа можно, конечно, при желании обвинить в нарушении святости Евангелия, но во многих отзывах зрители восхищаются спектаклем. Частные истории в спектакле изложены необычно, но в целом обижаться не стоит. Ведь и повествование Михаила Булгакова в романе «Мастер и Маргарите» отнюдь не есть ортодоксальное изложение Евангелия. Христа он превратил в Иешуа, противопоставил ему Воланда, своеобразный у него Понтий Пилат, можно найти также много других несоответствий. Спектакль Романа Габриа может сбить с толку только тех, кто знает о христианстве лишь понаслышке, а хорошо знакомый с Евангелием человек только улыбнется фантазиям режиссера и восхитится игрой актеров.
Я допускаю возможность и того, что автор и режиссер спектакля преследовал и такую цель спектакля, как привлечение общественности к обсуждению церковных проблем. Нельзя сказать, что православие в современном мире торжествует. Православная лодка (корабль ли) по-прежнему и даже еще с большей силой, чем раньше подвергается буре сатанинских страстей изнутри и снаружи ее. Данный спектакль, возможно, следует оценить как тревожный звонок о неблагополучиях в Церкви Православной.
Наблюдая за сценическим изображением Пресвятой Богородицы и видя в этом определенную греховность, по возвращению домой мы обратились молитвенно к чудотворной иконе, именуемой Достойно есть (Милующей), поскольку чествование этой иконы выпадает именно на 11 (24 июня по н. с.). Мы просили ее словами: «Пресвятая Богородица, спаси нас грешных», чего просим и за других зрителей, случайно оказавшимся на спектакле про «рыбаков». Будем надеяться, что Богородица не оставит нас и создателей спектакля. Трудно, вероятно, будет и Ей оценить свой образ на сцене, уж больно непривычное это занятие для Богородицы.
Нам остается лишь надеяться, что она, возможно, согласится с нашей позитивной оценкой спектакля и благословит творчество Романа Габриа и блистательного коллектива артистов театра «Мастерская».
Автор с главным режиссером театра «Мастерская» и постановщиком спектакля «В рыбачьей лодке» Романом Габриа. 24 июня 2021 г. СПб — Омск
PS. После знакомства с этим материалом Роман Габриа прислал мне следующее СМС: «Лев Пантелеймонович, спасибо Вам за вашу духовную и глубокую статью. Тронут тактичностью и теплотой суждений. Вы очень важный для нас зритель! Прочту артистам обязательно».
