Омский поэт, публицист, литературный критик Юрий Перминов дебютирует сегодня на БК55 в авторской рубрике «Записки провинциального литератора».
К сожалению, заурядная повседневная занятость не оставляет никакой возможности говорить о сложных проблемах хоть сколько-нибудь подробно; приходится до предела упрощать предметы обсуждения. Поэтому начну с погоды. Это самая нейтральная тема для разговора, чем пользовался ещё легендарный поручик Ржевский…
Итак, накинув на плечи домашнюю «карманьолу», выхожу на балкон. Вороны доклёвывают последние прошлогодние плоды рябины, сквозь ветви которой вглядываюсь, на всякий случай, в небеса. На соседском балконе — появляется угрюмый полкан, я вижу, как на его почтенных размеров морде разглаживаются морщины от соприкосновения с апрельским теплом, и понимаю: жизнь неповторима… То есть, казалось бы, надо радоваться даже вон тому гражданину, мечущемуся в пяти шагах от моего дома, как Фанни Каплан по Путиловскому заводу: то ли прораб, то ли бригадир контролирует установку забора вокруг освобождённого от «дикорастущих» деревьев пространства между двумя вполне краснокирпичными жилыми постройками…
В городе нашем столько всего хорошего происходит, опять же, по словам губернатора, «множество серых зданий, разбитых дорог и разноцветных киосков» за последние 3,5 года канули в лету, и с чего бы, казалось, возникнуть желанию… нет, не тревожить мумии и греметь бутылками в погребах, а говорить на темы куда более отвлечённые и далёкие, нежели стремительное (замечу осторожно — местами) благоустройство родного города… Однако желание это — всё-таки появляется. Столь же привычно и неотвратимо, как демисезонная междомовая лужа, из которой, по слухам, в ночное время показывается уже почти сакральная для здешних мест фигура в дымчатом образе непритязательного кукиша…
Оно и понятно: произнесёт, к примеру, некое важное лицо бодрую, как рысца лошади, обретшей вторую молодость, речь, а народ уже на философию тянет, каждый в душе своей глубины ищет, а находя — обследует… Иному человеку даже поэтические строки на память приходят, например, Владимира Владимировича (Маяковского):
«И слышит шепот гордый вода и под и над: «Через четыре года здесь будет город-сад!»
Ежели к нынешним омским реалиям приторочить — так всего ничего осталось, каких-то полгода (три с половиной, напомним, уже миновали)… Вот только сада, скорее всего, не будет, а насчёт другого, с высоты своей «колокольни» (серого, кстати, цвета), судить не берусь, видя оттуда, как-то ли прораб, то ли бригадир меряет шагами уже бывшую тишину относительно небольшого клочка земли между улицами Дианова и 4-й Любинской…
Александр Леонидович, сразу видно, человек порядочный, деликатный, с первого взгляда влюблённый в город Омск, хотя и показавшийся ему поначалу «непривлекательным». Ну да и ничего такого обидного, известно же, что и великие мыслители не находили прелесть в окружающем их мире, напрасно, до боли желая, подобно виртуозам, извлечь хотя бы одну ноту из нервного шума жизни, — ту ноту, которая своим гармоническим лепетанием могла бы найти сочувственный отголосок в их душах, полных небесной гармонии… Да и Ф. М. Достоевский когда-то воскликнул: «…Городишка грязный, военный и развратный в высшей степени». Правда, справедливости ради скажем, что попал он в Омск в печальном качестве каторжанина, а не губернатора, ну, а потом-то, в 1874 году, в беседе с писателем Вс. С. Соловьёвым, признался:
«Я только там и жил здоровой, счастливой жизнью, я там себя понял… Христа понял…»
Бывало и аз грешный, будучи в чужом городе, поначалу ощущал смутную тоску на сердце, но вскоре уже вовсю любовался местными достопримечательностями, впрочем, не связывая их наличие со своим появлением в сей местности… Но это, как говорит популярный актёр и телеведущий Л. Каневский, «уже совсем другая история»…
А губернатор наш в Омске — всё-таки не на каторге, серое здание гарнизонного суда, как Фёдор Михайлович, лично не штукатурил, и, наверное, куда быстрее, в его случае, началась «история постепенного обновления человека, история постепенного перерождения его, постепенного перехода из одного мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью» (Достоевский Ф. М. Преступление и наказание). Тем более, за каких-то 3,5 года — и такие перемены: ни одного разноцветного киоска и добрая сотня тёплых остановок! Правда, дороги, в том числе из аэропорта, помнится, массово строили и перелатывали к 300-летию Омска — поскольку специальный указ президента имелся (однако быстро они стали «разбитыми»), а толчком к новому процветанию, по собственному признанию Александра Леонидовича, послужил форум межрегионального сотрудничества Россия — Казахстан, то есть, обстоятельство, лишь опосредованно связанное с нахождением у кормила нынешних досточтимых отцов и матерей нашего города.
Ну, а что касается серых зданий, так и тот дом, где наш многоуважаемый губернатор многомудро заседает вместе с областным правительством, — далеко не бирюзового, к примеру, цвета. Да, это не «Белый дом» в Екатеринбурге с аналогичным предназначением, но и ностальгия — такое состояние, когда многое из ранее неведомого видится исключительно в сером цвете. Так что мы должны понять нашего нынешнего губернатора, а те, кто обиделся — простить.
Лишь бы нас каким-нибудь форумом не обошли, а то до ближайшего юбилея — далековато…
Юрий Перминов
ОБ АВТОРЕ: Юрий Перминов — омский поэт, публицист, литературный критик, секретарь Союза писателей России, лауреат Большой литературной премии России.
