Омский писатель рассказал о книге «Город без войны», которая вышла у него в московском издательстве «КомпасГид».

Омские писатели – супруги Николай и Светлана Пономарёвы – выпустили в Москве в издательстве «КомпасГид» книгу «Город без войны» с весьма оригинальным сюжетом. В его реальности Омск и как бы Новосибирск ведут войну между собой в ситуации, когда СССР распался вообще на отдельные города, а многие новинки техники – мобильные телефоны, интернет, современные компьютеры – не появились вовсе.

О замысле книги, о том, как она писалась, а также об Омске как городе с большим количеством писателей российского уровня Николай Пономарёв побеседовал с БК55.

– Вы довольны тем, что получилось?

– Разумеется, мы довольны. Мы были молоды и хотели написать ВЕЩЬ, хотя писать умели не очень хорошо, по крайней мере, сейчас делали бы лучше. Но вот этот юношеский запал в тексте мне очень нравится.

– Книга явно намекает на войну в Новороссии? Как появился такой замысел?

– Никак, она была окончательно написана в 2003 году, когда там ещё был Кучма и целовались с Украиной в дёсны. А замысел появился у жены с подругой ещё в 90-е годы. Только это было что-то из изолированного города, чуть ли не управляемого искусственным интеллектом.
В целом аллюзии скорее с чеченскими кампаниям, тогда общество этим жило и было много в телевизионных новостях и газетах. 90-е годы, парад суверенитетов, каждая республика на себя тянет. Мы просто докрутили гайки и придумали, что сферические Омская и Новосибирская области теперь живут отдельно и воюют.

А потом случилась Новороссия. Можно сказать, что предвидели, но мы написали общую теорию распада, под которую частная украинская подходит вполне.

– Вы говорите, что книга политически злая. В чём это выражается?

– Ну вот же проблемы Демократической республики Конго (бывший Заир) в полный рост. Просто все почему-то считают, что это и будущие проблемы России.

– Ну вы-то так не считаете?

– Так скажем, я негативно к этому мнению отношусь, но не знаю, как в реале получится. Я переживу нынешнего президента и увижу.

– То есть проблемы Конго похожи на ситуацию в книге?

– Ну так там страна распалась на воюющие области, Мозамбик ещё можно вспомнить. Но да, вы же понимаете, что когда была война в Чечне, могли отвалиться ещё всякие Тува и Дагестан. И до полного завала.

– А почему получилось издать только сейчас?

– Издательство «Эксмо» интересовалось в 2012 году, когда мы вошли в лонг-лист премии «Дебют», но, насколько я помню, испугалось. А так только «КомпасГид» оказался настолько безбашенным.

– Жалеете, что не получилось издать ранее? Когда книга была чуть более созвучна времени?

– Ну если бы издать в 2005 г., например, я бы ходил гоголем, мол, предсказали. Но радоваться нечему, конечно. Распад печален. Вот Омск, город-депрессия. Поэтому, наверное, в последние годы здесь очень много писателей хорошего российского уровня. Что-то типа болотного Питера времён Достоевского.

Кроме шуток, мне лично Ольга Колпакова, которая в общем делает премию имени Крапивина, говорила, что Омск в этом году рулит. Серафима Орлова выиграла «Крапивинку» и вошла в шорт-лист премий «Лицей» и «Книгуру». В прошлом году Дмитрий Паткин был в шорт-листе «Книгуру». Виктор Бован издаётся в Питере в «Детгизе». Я вот с женой ещё... У нас сильная детская литература российского уровня, например. Не сибирского, российского.

– Для меня вообще всегда сложно понятен вопрос соавторства. Как в данном случае? Вы совещались по главам – одну написал один, следующую – другой, вместе писали каждое слово с какого-то момента?

– Света сказала, а напиши, мол, пожалуйста, сцену, когда Сашка пришёл в бригаду и его поселили с Кешей. Я написал эпизод, жена посмеялась и сказала: пригоден. Так мы стали писать вдвоём. На самом деле основные моменты, разумеется, обсуждались, а когда мы переписывали, то знали, что именно надо переписать. Писали по эпизодам. Вот тут я пишу, если не могу, то говорю, «что-то я лошара и не писатель». Соавтор вздыхает и садится писать сам. Местами пёрло так, что треть авторского листа махом набивали. Местами всё стопорилось. Иногда напишешь, а соавтор говорит: «Что-то какую-то чушь написал». Вздыхаешь, стираешь и пишешь другое. Ну и лютее критика, чем соавтор, нет. Вся критика, что я могу найти в интернете, касаемая наших текстов – детский сад после того, что мы друг другу выговаривали.

Резюмирую. Мы писали, как правило, поэпизодно. Потом всё прочитывалось, дописывалось или переписывалось. Местами сложно сказать, кто именно писал, потому что текст «вылизан» обоими авторами и не по разу.

– В аннотации написано, что книга адресована читателям школьного возраста. Почему?

– Вообще это взрослая книга с ограничением 18+. И выбрали нас на Второй форум молодых писателей не от детской литературы, а от журнала «Знамя». Просто так получилось, что пригодились мы в подростковой литературе. Не знаю плохо или хорошо, но это так. Многие детские писатели 20-х-30-х годов, кстати, начинали как взрослые. А теперь Хармса в начальных классах изучают «отчасти по воздуху плавно летит». Ну а так-то какой Хармс детский писатель?

Но я таки жду, что нам прилетит «ЗАЧЕМ ОНИ ЭТО НАПИСАЛИ?»

– А почему главный герой Саша – 15-летний?

– Мы были молоды, мы только что окончили педуниверситет. Это наша тема. Молодые люди. Поэтому герою 15. Любимый наш возраст 15-17. О ком можешь, о том пишешь.

– Я знаю, что вы давний болельщик хоккейного «Авангарда». Интересно, а литературные победы вы переживаете так же, как победы любимой команды?

– Литературные победы – это здорово. Мы были счастливы, когда победили на литературном конкурсе Михалкова, я чувствовал подъём, когда Сергей Михалков жал мне руку, вручая награду. Но победа твоей команды – это особенное. Света не большая любительница хоккея, но тоже прыгала со мной до потолка, когда в финале с «Магниткой» в 2004 году Карпов не забросил последний буллит. И она сказала: «Коля, иди в аэропорт, встречай команду». И я больше не размышлял. И там, в аэропорту, было такое ликование, с которым, пожалуй, ни одна индивидуальная победа не сравнится. С тех пор я жду чего-то подобного. Верю в команду.