По просьбе омской мэрии мы вновь высказали свое мнение о памятнике основателю Омска, но боимся, что он канет там в ворохах бумаг. Поэтому я хочу, чтобы наши соображения знали не только чиновники, но и омичи.
Во-первых, я так и не понял, почему обсуждение возобновилось, если решение уже было принято даже на уровне Горсовета как по композиции памятника, так и по месту установки. Более того, скульптура практически готова.
Но раз уж решили обсуждать, то вопросов возникает много. Не совсем понятен формат обсуждения. Для начала вопрос вынесли на художественно-экспертный совет при мэре. Но памятник несет не только художественную ценность. Он должен нести исторический смысл, и в этом смысле не должно быть подлога. Маловероятно, что при высадке отряда Бухгольца в устье Оми он был на коне. Большую часть коней у них украли джунгары, а оставшиеся или умерли с голоду, или были съедены во время осады в Ямышево. Если Бухгольц прибыл с отрядом на дощаниках, то перевозить на них коней проблематично. Да и куда скакать, если, высадившись с дощаников, они здесь же стали строить укрепление. Я понимаю скульптора. Для любого из них конная скульптура – это вершина творчества. Многим скульпторам за всю карьеру так и не удается реализовать эту тему.
Автор давно грезил конной скульптурой. Персонаж тут был вторичен. И вот подвернулся шанс реализовать мечту. Соблазн был слишком велик.
Сразу оговорюсь, к скульптуре у меня вопросов нет. Норышев талантливый скульптор, вылепил мастерски. Ну, допустим, нашелся для Бухгольца конь. «Коня мне, коня. Полцарства за коня». Теперь начинаются вопросы к установке скульптуры. Почему в обсуждаемом варианте Бухгольц скачет не от реки, а к реке? Соответственно, к городу вся эта композиция повернута конским крупом. Или такой ориентацией памятника Бухгольц намекает: зачем я сюда пришел, надо валить отсюда? К тому же главный ракурс восприятия памятника получался с реки, откуда его плохо видно.
Но хотя бы сам район установки сомнений не вызывал. В 1716 г. Бухгольц построил временную крепость именно в районе площади, носящей его имя. Но эта крепость просуществовала всего год. Чтобы не быть голословным, процитирую В.И. Кочедамова: «В 1717 г. из Тобольска был прислан чертеж «О строении Омской крепости за Омью рекою и дворов в линию». Строил ее майор Аксаков. От его имени ведется вся переписка по возведению Омской крепости. Осенью этого года он уже просит разрешения «о сломании построенной на устье Оми реки малой крепости...»
Таким образом, Бухгольц причастен только к строительству «малой» крепости в 1716 г. Экспертный совет перетек в градостроительный, поскольку выяснилось, что в створе пл. Бухгольца планируется строительство пешеходного моста, и памятник Бухгольцу там пересекается с этими планами. Как будто планы строительства моста отменяют факт основания города, или Бухгольц не может стоять у моста. Ну, допустим, он как-то не сочетается с мостом, но для него не нашли другого места на площади его имени. Членов совета еще смутило обилие монументов в этом месте, хоть они и посвящены одному событию. Почему-то решили, что памятник основанию Омска «Держава» не может соседствовать с памятником основателю. Вариант отказа от «Державы» не рассматривался.
В результате скульптуру Бухгольца вместе с конем решили переместить в сквер Борцов революции. Там стояла крепость 1717 г., к которой Бухгольц не имел отношения. Но об этом, видимо, вообще не задумывались. И перегруженность этого места памятниками никого не смутила. Как Бухгольц будет соседствовать с Борцами революции? Допустим, их как-то разведут, но для размещения памятника нужна кардинальная реконструкция сквера. Не будут способствовать его восприятию и павильоны на остановке, но как от них избавишься?
Должен напомнить, что там же стояла первая омская церковь Сергия Радонежского, здесь же было старое иноверческое кладбище, на котором был захоронен строитель новой крепости И.И. Шпрингер. Мы давно предлагали увековечить память о них, для этого там даже установлены памятные знаки. У нас есть проектные предложения. И вдруг туда прискакал Бухгольц – посмотреть, что он не успел построить.
После таких решений возникает большое сомнение в компетенции художественно-экспертного совета и тех, кто его собирал.
