Летягину светит инвалидность, так что затраты будет нести государство.
Как уже сообщал БК55, в Омском областном суде началось рассмотрение Апелляционной жалобы Медсанчасти № 7 на решение судьи Советского райсуда Галины Захаровой в пользу ООО «Омсктехуглерод».
Напомним: в Центре профпатологии МСЧ-7 работнику (теперь уже бывшему) Александру Летягину диагностировали профзаболевание ХОБЛ — хроническую болезнь легких. Завод эту справку оспаривает, утверждая, что заболевание не профессиональное. Несколько экспертиз подтвердили правоту профпатологов МСЧ-7.
Однако Захарова назначила третью СМЭ — в Федеральном научном центре гигиены им. Ф. Ф. Эрисмана в Мытищах. А там… не нашли причинно-следственной связи между заболеванием и проф. деятельностью рабочего.
Юрист медсанчасти Ольга Гаврилова заявила в суде, что эксперты использовали недопустимые доказательства — им направили замеры вредных веществ ведомственной лабораторией завода. Но — Захарова вынесла решение в пользу «Омсктехуглерода»: отменить справку о профзаболевании.
Корреспондент БК55 побывала на первом заседании по делу в Омском областном суде.
Там председательствующая судья Светлана Масленкина… не допустила главного профпатолога МСЧ-7 Владимира Пашина к участию в процессе, даже в качестве свидетеля. Мол, у него нет юр.образования, а Центр профпатологии не является самостоятельным юр.лицом (чтобы его допустить как руководителя).
Между тем Пашину есть что сказать.
Поэтому БК55 публикует его точку зрения на это дело.
— Владимир Викторович, из-за чего вообще весь сыр-бор? Почему бы «Омктехуглероду» не признать заболевание работника профессиональным?
— Изначально — если бы справка о профзаболевании была принята без суда — завод ничего не терял. Ведь процент утраты трудоспособности оплачивает Фонд соцстраха, куда «Омсктехуглерод» производил отчисления за риск развития профзаболевания.
Зато выиграли бы работник и государство: Летягин получил бы полноценное лечение и реабилитацию, остался полноценным членом общества, продолжив трудиться. Уже после отказа завода у него появилось требование о компенсации морального вреда.
— Суд первой инстанции отменил справку о профзаболевании. Что будет с Летягиным, если это решение устоит?
— Думаю, у сажевого завода появится чувство гордости от победы над больным работником — даже невзирая на 2-летнюю тяжбу и понесенные на юристов расходы.
Летягин же может стать инвалидом. ХОБЛ — тяжелое прогрессирующее заболевание. Если его своевременно не лечить, не проводить реабилитационные мероприятия, в самое ближайшее время человек не сможет работать.
Получив инвалидность, он уже не будет полноценным членом общества. Значительно ухудшатся как качество, так и продолжительность его жизни, а это нарушение п. 1 ст. 7 Конституции РФ.
Конечно, ему назначат пособие по инвалидности — но уже от государства, которому придется нести затраты.
— Что вы можете сказать об экспертизах по делу?
— Скажу, что единственным документом, необходимым и достаточным для описания условий труда работника, является Санитарно-гигиеническая оценка условия труда (СГХУТ).
(Это прописано в постановлении Правительства РФ № 967 «Об утверждении положения о расследовании и учете профзаболеваний» и приказе Минздрава № 36н).
Однако эксперты из института им. Бурназяна не стали вникать в детали СГХУТ, взяв за основу лишь ПДК пыли техуглерода. То есть не учли другие неблагоприятные факторы, которые усиливают повреждающий эффект сажи на бронхолегочную систему. И заявили, что не могут сделать вывод о наличии или отсутствии причинно-следственной связи между хворью и условиями труда.
Их коллеги из института им. Эрисмана проявили, на мой взгляд, полную некомпетентность. Также не оценив другие вредные факторы на рабочем месте Летягина, они не ответили на вопрос:
«Где более вероятно он мог заболеть ХОБЛ — работая аппаратчиком техуглерода цеха № 3 ООО «Омсктехуглерод», где выявлено превышение ПДК сажи и сопутствующие вредные факторы или в быту? (с учетом того, что Летягин не курит?)».
Считаю, что они бездоказательно установили заболеванию статус общего.
— А какие еще вредные факторы на рабочем месте Летягина?
— Тепловая нагрузка. А при воздействии на организм высокой температуры, интенсивности теплового излучения — уровень которых на рабочем месте Летягина превышает предельно допустимые значения — в разы возрастают частота и глубина дыхания.
Значит, в разы повышается поступление патогенных частиц в легкие. При этом расширяется калибр всех ветвей бронхиального дерева, в том числе мелких — бронхиол, способствуя проникновению патогенных частиц в самые отдаленные участки легких.
При физической нагрузке, которая есть на рабочем месте аппаратчика, частота-глубина дыхания также увеличиваются (и поступление сажи в легкие). Так что доводы этих экспертов и юристов завода основаны на искажении и недостоверности фактов.
Цель — посеять у суда сомнение в компетентности врачей-экспертов Центра профпатологии РФ.
— Но ведь юристы «Омсктехуглерода» ссылаются на медицинскую литературу…
— Они вырывают фразы из контекста и доводят до суда в невыгодном для работника изложении. Чтобы понять это, достаточно тщательно изучить источники информации.
Вот пример.
На последнем заседании райсуда они утверждали, будто в приказе Минздрава РФ № 417н «Об утверждении перечня профзаболеваний» говорится, что техуглерод вызывает такие заболевания как карбакониозы (антракоз, графитоз, сажевый пневмокониоз).
А ведь в приказе № 417н сказано, что эти заболевания вызывают пыль сажи, графита, кокса, угля (и другие).
Внимание: это крупные частицы размером в пределах 1000 микрон. А аэрозоль техуглерода — это мелкодисперсная пыль размером в сотые доли микрона.
Юристы завода объединили их в одно понятие!
Да еще в своем письме в Центр профпатологии указали, что «к числу факторов возникновения ХОБЛ относится курение» — хотя Летягин не курит, занимается спортом.
Были и другие утверждения, вырванные из контекста и перефразированные. Настораживает и то, что на заводе утеряли карту аттестации рабочего места Летягина…
— Почему суд не принял вывод Центра профпатологии РФ о профзаболевании Летягина как экспертное заключение?
— Напомню вывод федерального Центра профпатологии:
«Наличие ХОБЛ у Летягина сомнений не вызывает. Продолжительность работы, наличие вредных факторов (вредных веществ и неблагоприятного микроклимата) позволяют рассматривать заболевание как профессиональное».
Судья Захарова не приняла эти выводы как экспертные с формулировкой: «не соответствует требованиям, предъявляемым к заключениям экспертиз, кроме того, Центр не имеет лицензии на проведение такого рода судебных экспертиз».
— А у других экспертных учреждений с лицензированием все в порядке?
— Если бы! У института им. Эрисмана, где проведена повторная экспертиза, также нет лицензии на проведение судебных экспертиз!
Да и стоило ли назначать эту повторную экспертизу? Ведь такая экспертиза проводится при противоречиях предыдущих. А их не было!
Экспертам института им. Бурназяна не хватило доказательной базы, они воздержались от принятия решения.
Противоречия же внесли именно эксперты института им. Эрисмана, у которого нет лицензии на судэкспертизы.
— Что скажете по поводу специальной оценки условий труда?
— Напомню: выводы экспертов основываются на замерах лабораторией контроля качества ООО «Омсктехуглерод», заинтересованного в исходе гражданского дела.
Согласно п. 5.1. санитарных правил (СП 1.1.10-58-01), при выявлении нарушений предприятие должно принять меры для их устранения — в том числе приостановить или прекратить работу отдельных цехов; проинформировать о нарушениях Роспотребнадзор.
Ну и скажите, какой из руководителей добровольно выполнит эти требования?
У Владимира Пашина еще много информации по делу.
Выслушают ли его в Омском областном суде? Позволят ли задать вопросы экспертам?
Напомним: на следующем заседании 20 апреля запланирован опрос экспертов по видео-конференц-связи (ВКС).
Наташа Вагнер
