Очередная встреча президента с журналистами никаких больших неожиданностей не принесла.
Когда мы говорим о ежегодных пресс-конференциях Владимира Путина, самое главное – не путать их с «прямыми линиями». Вероятность ошибки увеличивается с каждым годом, благо основные составляющие одни и те же: несколько тысяч человек ждут возможности что-нибудь спросить, чего-нибудь пожелать, на что-нибудь пожаловаться, – и при этом понимают, что повезёт только очень немногим. В одном случае организаторы выбирают спрашивающих среди людей всех профессий, а потому случаются «прямые включения», призванные оживить встречу и создать у зрителей ощущение, что в происходящем участвует вся страна; в другом случае к Путину обращаются только журналисты, и это, кажется, никому не идёт на пользу.
Вчера Путин встретился именно с журналистами (в тринадцатый раз в таком формате). Временной рекорд побит не был, и какие-либо откровения из уст президента не прозвучали. Всё в сложившихся традициях: легко считываемая, начиная с самого первого вопроса, режиссура, перемежаемые прямолинейными шутками и кашлем рассказы о том, что в России уже происходит экономический рост, что Россию обязательно нужно сделать преуспевающей страной, что у оппозиции нет позитивной программы, а у Путина есть «майские указы».
«Это точно не пресс-конференция из-за подавляющего большинства тех, кто аккредитовался, – написала в тот же вечер в своём блоге журналистка «Эха Москвы» Татьяна Фельгенгауэр. – Потому что они пришли не выполнять свой журналистский долг, а лоббировать, просить, благодарить и заискивать. Я не понимаю, как можно гоготать над странными шутками и хлопать ответам президента...»
Кстати, среди собравшихся были и корреспонденты омских СМИ, но ни одному из них не дали задать вопрос. Зато такую возможность получила, например, Ксения Собчак, которая будет выдвигать свою кандидатуру в президенты. Вопрос её, конечно, был связан с этим, но и без Собчак тему выборов муссировали с самого начала. Главные новости были как раз про это: Путин сказал, что станет самовыдвиженцем; Путин снова не назвал имя Алексея Навального (но сравнил его с Михаилом Саакашвили); Путин в очередной раз рассказал о своём отношении к оппозиции. Кстати, в ответ Навальный на своём ютьюб-канале заявил, что впервые нынешний президент аргументирует его, Навального, недопуск к выборам не судимостью, а чисто политическими соображениями – якобы отсутствием «позитивной программы».
В остальном пресс-конференция была лишена какой-либо интриги. Обращал на себя внимание тот факт, что большинство спрашивающих (Фельгенгауэр и Собчак – исключения) старается смягчать формулировки и обязательно начинать с того, что в целом всё в порядке и динамика замечательная, но вот кое-где ещё видны недоработки... Например, вот тут. И Путин с большой охотой отвечал, что и в самом деле не всё гладко, но дополнительные меры уже готовятся. По его словам, всё должно наладиться – и с медициной, и с байкальским омулем, и с лесозащитой во Владивостоке.
А вот ситуацию в Омске, по-видимому, должен налаживать губернатор. Именно поэтому могли не дать слово омичам: ведь Путин на той же пресс-конференции говорил, что ручного управления в России нет и что через региональные власти проходит огромный объём работы.
