Видимо, чтобы не портить впечатление от сценки в духе «Не виноватая я — они сами пришли», подсудимая завершила свой допрос 51-й статьей. Неужели позиция защиты настолько слаба, чтобы не выдержать даже судейских вопросов?
В минувшую пятницу, 20 октября, в Куйбышевском райсуде продолжился допрос бывшей директрисы регионального Фонда капремонта, экс-замминистра энергетики и ЖКХ Марины Степановой.
Напомним, её обвиняют по п. «г» ч. 7 ст. 204, ч. 6 ст. 290 УК РФ в коммерческом подкупе и получении взяток на сумму свыше 7 млн рублей.
На прошлом заседании защита не успела задать подсудимой ещё 11 вопросов, а потому гособвинению, которое в этот раз представляла привычная помощник прокурора Любовь Виджюнене, пришлось снова ожидать своей очереди. Забегая вперед, обвинению так и не удастся «пообщаться» с госпожой Степановой, а вопросы, на которые та согласится всё-таки ответить, будут касаться только её «анкеты».
Итак, речь зашла об отношениях с ещё одним из свидетелей — Артёмом Мансуровым. Степанова познакомилась с ним, когда работала в Свердловском ФКР. Будущий «подрядчик» омского Фонда трудился там юристом и подчинялся новоиспеченной начальнице до 2016 года. Однако затем уволился — ушёл в «управляйку».
«С 2015 на 2016 год я сломала руку правую. Соответственно, я не могла выезжать на работу. Но так как Светлана Баранова, на тот момент директор Фонда, подписывала документы только с моей визой, Мансуров, учитывая что работал у меня в юротделе, часто бывал у меня дома, привозил пакеты документов, которые я проверяла и визировала», — рассказала экс-замминистра.
С Гульсум Клочковой он приезжал к ней домой лишь однажды, в 2019 году, когда Степанова переехала из Севастополя.
Далее, ещё раз оправдав «законность» и жизненную необходимость для местного ФКР введения дополнительной проверки смет для подрядчиков и приложив соответствующие нормативные акты, подсудимая, тем не менее, так и не пояснила, почему предпринимателям навязывалась определенная компания.
Ну, а с 10 февраля 2021 года, по её словам, с тех пор, как получила должность в региональном министерстве энергетики и ЖКХ, Степанова и вовсе не могла влиять на какую-либо деятельность Фонда. Кроме того, «глобальные» решения в регоператоре принимает Совет фонда, где и при должности директора она имела якобы голос «наравне со всеми».
Этот самый Совет — коллегиальный исполнительный орган, который действует параллельно с руководителем организации и решает определенный перечень вопросов. Каких именно, подсудимая уточнять не стала. Председателем «голосующего» органа на тот момент был Виталий Калягин.
Уже после ухода Степановой в областное правительство прекратилось и «сотрудничество» фонда с «КДЦ» и «Премиум ком». При этом допрашиваемая «тонко» намекнула, мол они-то и были злостными неплательщиками. Всего договоров факторинга было заключено на сумму около 410 млн рублей, и только фирмы Клочковой не рассчитались, задолжав почти 27 млн.
«Как я уже говорила ранее, никакого покровительства я не оказывала. Хотелось бы просто сказать статистику, мы изучали…», — снова увела «в сторону» подсудимая, отметив, что за расследуемый период в конкурсах участвовали 52 подрядчика.
Из них: 37 — местных, 3 — из Санкт-Петербурга, 1 — из ХМАО, 2 — из Кургана, 2 столичных, 1 — из Курска и 6 свердловских. Кто руководил «омскими» компаниями, тоже было «корректно» опущено. Но, как мы знаем, многие фирмы, аффилированные с одними и теми же знакомыми фамилиями, возглавлялись «номинальными» директорами.
В целом, весь дальнейший допрос защиты был, как говорится, «вокруг да около».
«Скажите, такие свидетели, как Мансуров, Поляковский, Гизизов, Тарасов, Клочкова относительно предъявленного обвинения оговаривают вас? Если да, то почему?» — вопрос «в лоб» от адвоката Дмитрия Родина.
«Вообще, на тот момент, как я начала ознакамливаться с материалами дела, меня просто повергло в полный шок то, что говорили свидетели. Как говорят, вы говорили, по-моему, Дмитрий Витальевич, «дружба заканчивается с момента предъявления постановления о привлечении к уголовной ответственности». Люди просто выводят интенсивно денежные средства. Кроме этого, меня повергло просто в шок, когда я нашла переписку Клочковой с одной знакомой её, которую мы исследовали, где она открытым текстом говорит в начале апреля месяца: «Я хочу, чтоб посадили Степанову». Ей, получается, это было выгодно. Получив договор факторинга, она напрямую говорит: я хочу, чтоб её посадили», — и далее «та же песня».
Речь, достойная последнего слова… Можно было с неё и начинать, — сэкономили бы судебное время. «Вокруг одни враги».
«На одном из заседаний в присутствии экспертов мы исследовали непосредственно мобильный телефон Клочковой и переписку с Поляковским от 3 или 4 июля 2020 года, где они обсуждают, что у «КДЦ» определенные проблемы. И Поляковский задает вопрос: «Может быть Степановой откат пообещать?» А Клочкова отвечает: «Она нас пошлет». В этой связи у меня вопрос, в июле или после июля 2020 года Клочкова вам всё-таки предлагала какое-то денежное вознаграждение за решение проблем «КДЦ»?» — вопрос уже от молчавшего доселе Владимира Пирмана.
«Нет, не предлагала. Но по факту была такая переписка».
То есть упомянутые на прошлом заседании «подарки» за долги под такую схему не подходят?
Хорошо отрепетированный спектакль закончился вопросом второго защитника:
«Желаете ли вы продолжить свой допрос, отвечать на вопросы судьи, прокурора?»
Не дослушав и перебив: «Нет, не желаю».
Недоумевающим судье Юлии Солодарь и гособвинителю оставалось довольствоваться 51-й статьей Конституции РФ и характеризующими вопросами, — не замужем, несовершеннолетних детей нет, иждивенцев не имеется.
Приобщив справки о якобы «подорванном» здоровье подсудимой, фемида отказалась принимать «болячки» близких родственников, а именно бабушки.
Под конец судья попросила стороны подготовиться к прениям. В следующий судодень будет выступать обвинение, а уже затем защита, которая предупредила, что им потребуется неделя на подготовку после речи прокурора. Виджюнене парировала, что ничего нового, кроме представленных в деле доказательств, предъявлять она не собирается, а потому и нет причин «для паники».
Похоже, что уголовный процесс, растянувшийся на год, наконец-то приближается к финишу.
Продолжение следует…
Арина Репецкая
