В апелляционном представлении гособвинения на состоявшийся приговор судьи Руслана Хасаншина прямым текстом значится, что у решения Фемиды имеется множество шероховатостей и даже грубых несоответствий с Уголовно-процессуальным Законом…
«Правосудие следует рассматривать,
как воздание каждому своего».
Цицерон
Подобное развитие событий (с возможной отменой состоявшегося громкого вердикта Фемиды) мы предсказали в день провозглашения судебного акта, еще до того, как стороны в полной мере оформили свое несогласие с приговором:
Публикация от 10.05.2023 года.
В своем апелляционном представлении с датой регистрации — «19.05.2023 г.» на приговор судьи Хасаншина зампрокурора по ЦАО г. Омска Е. И. Троеглазов за обилием фраз и формулировок требует от Областного суда, по сути, того же:
— Отменить!
Среди доводов гособвинения за отмену приговора в отношении Михаила Лисицина названы масса несоответствий формулировок суда первой инстанции УПК РФ.
К примеру, суд не указал, с какого времени следует исчислять дополнительное наказание экс-полицейскому после отбытия им основного тюремного срока. Между тем, такая обязанность предусмотрена Уголовно-процессуальным Законом к содержанию приговора.
Или вот еще.
По версии Прокуратуры, суд не в полной мере конкретизировал и обосновал применение в отношении подсудимого положений ст. 64 УК РФ. Более того, ссылка на данную статью Уголовного кодекса в резолютивной части приговора отсутствует, хотя это обязательно.
Между тем, главным аргументом за отмену громкого приговора все-таки видится грубый «ляп» Фемиды, допущенный ею еще на стадии начала судебного следствия.
Как верно указывает обстоятельства прокурор Троеглазов, 11 октября 2022 года, будучи ранее дважды допрошенным в качестве свидетеля обвинения, гражданин Клевакин В.А. по ходатайству и по доверенности бизнесмена Мартына А.В. был допущен в процесс, как представитель потерпевшей стороны, что категорически запрещено в силу п. 1 ч.1 ст. 72 УПК РФ.
Суд, между тем, легализовал новый статус гр. Клевакина, разъяснив «представителю-свидетелю» права согласно ст. 42 УПК РФ, а также право отвода.
Таким образом, вновь сформированный состав участников уголовного процесса оказался неправомочным.
В апелляционном определении об этом прямо не сказано, но, скорее всего, неправосудным является и решение суда, вынесенное в незаконном УПК-составе.
Или вот еще один важный момент, на который у суда и у гособвинения возникла разница в подходе. Кардинальная.
В приговоре Фемида в качестве смягчающего вину обстоятельства (ч.1 ст. 62 УК РФ) указала «активное способствование раскрытию и расследованию преступления».
По версии судьи Руслана Хасаншина, это выразилось в том, что подполковник Лисицин сообщил сотрудникам ФСБ пароль от своего сотового телефона, что позволило органам следствия получить доступ к файлам, содержащим информацию о взаимоотношениях подсудимого с потерпевшим Мартыном и с экс-прокурором Кальницким.
Прокуратура находит этот вывод суда сомнительным (малоубедительным).
Вся доказательная база была собрана следствием самостоятельно, оперативным и процессуальным путем, через допросы и очные ставки, вопреки позиции подсудимого. Который вину так и не признал. По сути.
Понятно, что при таких претензиях надзорного органа трудно представить, что приговор устоит в апелляционной или кассационной инстанции.
«Допущенные судом нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона следует отнести к числу существенных, повлиявших на справедливость назначенного наказания и влекущих отмену приговора с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство».
На этом основании прокурор Троеглазов просит уголовную коллегию Омского областного суда:
«приговор Куйбышевского районного суда г. Омска в отношении Лисицина М.О. отменить, уголовное дело направить на судебное разбирательство в тот же суд в ином составе».
(продолжение следует…)
Виктор Омский,
специально для авторского блога на www.ОМСК-ПРАВО.РФ
