В эту пятницу 2 июня, скорее всего, следует ждать решения омской апелляции по делу известного российского театрального режиссёра Никиты Гриншпуна.

В прошлом судебном заседании в прениях сторон выступили как обвинение, так и защита:

Суд оставил осуждённому возможность высказаться в свою защиту, после чего должен будет удалиться в совещательную комнату для вынесения апелляционного решения. А варианты такого решения находятся между двенадцатью годами строгого режима, о чем настаивает прокуратура, до полного оправдания…

О чем заявляет защита.

Требование прокуратуры защитник Гриншпуна адвокат Андрей Хабаров охарактеризовал выражением «аппетит приходит с едой», имея в виду, что в районном суде прокурор предлагал ограничиться одиннадцатью годами неволи для подсудимого.

Что касается позиции защиты, то из выступления в Омском областном суде как Гриншпуна, так и его защитника, очевидно, что вопрос об оправдании ставится ими применительно к обвинениям в хищении и взяточничестве. Но «как люди взрослые» они понимают, что действия Никиты Юльевича по заключению фиктивных договоров могут получить иную правовую оценку, но оценка эта и близко не сопоставима по своим последствиям с нынешним положением осужденного российского режиссёра.

Уместным будет вспомнить, что другой известный театральный режиссёр Кирилл Серебренников, который обвинялся в составе организованной преступной группы в хищении по фиктивным договорам с подконтрольными юридическими лицами и частными предприятиями, за счёт которых завышались расходы на постановки «Седьмой студии», 129 миллионов бюджетных субсидий, получил наказание в виде трёх лет условно.

При том, что история с доказательствами в деле Серебренникова принципиально иная.

По делу «Седьмой студии» ущерб в виде не поставленных культурных мероприятий и их стоимости был установлен экспертизой, а также показаниями свидетелей, которые подтвердили в суде, что никакие «культурные» работы не выполняли, а лишь только обналичивали денежные средства под 8 — 12%. По делу Гриншпуна, напротив, факт постановки спектаклей и света в них вообще не оспаривается, а непосредственное выполнение этой работы самим режиссёром было доказано, в том числе не оспоренной экспертизой и показаниями десятков свидетелей.

Но между этими двумя делами имеется и другое отличие.

В деле Серебренникова при том, что художественный руководитель «Седьмой студии» получал наличные от индивидуальных предпринимателей, с которыми заключал договоры на те или иные творческие услуги, не нашлось своего Дениса Шибаева, заявившего о том, что за заключение таких договоров передавал взятки.

А ведь именно обвинение во взятке в особо крупном размере определяет нынешнюю «прописку» режиссёра Гриншпуна в омском тюремном замке (дореволюционное название омской тюрьмы).

По этой причине защитник Гриншпуна много времени уделил Шибаеву в своем выступлении перед судебной коллегией. Что характерно для выступлений Андрея Хабарова, то они всегда максимально фактурны. Любое свое утверждение он основывает на доказательствах, как правило, называя их точное местонахождение в недрах уголовного дела.

Это и понятно. На показаниях Дениса Шибаева, по сути, вынесен приговор по взятке.

Из выступления адвоката стало известно, что Шибаев явился в правоохранительные органы не по собственной воле. Туда его привезли оперативники, буквально схватив и затолкнув в машину возле театра. Через несколько часов нахождения на ул. Пушкина, 138 появились заявления Шибаева о передаче взяток Гриншпуну.

Правда на следующий день Шибаев явился в полицию и добровольно под воздействием «стыда перед самим собой» отказался от своих заявлений о взятках, указав, что оговорил Гриншпуна:

А вот еще один документ за подписью Шибаева:

Оба объяснения можно прочитать полностью:

Нас заинтересовало, что же произошло в дальнейшем с другом и одногруппником Гриншпуна, который ещё за несколько месяцев до того, как возле него затормозила машина с оперативниками, согласно оглашенной в суде переписке, благодарил судьбу за то, что она познакомила его с Гриншпуном, признавался ему в любви и самозабвенно обнимал. В связи с чем защитник вспомнил знаменитую картину Джотто «Поцелуй Иуды».

Дальнейшее развитие событий мы доносим до читателя, основываясь на документах из дела по этой теме, которые получили от защитника, в том числе, текста его выступления в прениях в Первомайском районном суде г. Омска и показаниях в суде самого Шибаева.

Вскоре после написания заявлений о взятках, а затем отказа от них Шибаев уехал к себе домой в г. Санкт-Петербург, где жил, полагая, что для него эта история закончилась.

Но так не считали омские следователи и оперативники. Было возбуждено уголовное дело и в тот же день (что с точки зрения закона важно) следователь Пеляк выносит постановление о принудительном приводе Шибаева. Защита обращала внимание суда, что данное постановление является заведомо незаконным, так как в нем не содержится предусмотренных законом оснований для такого решения. А основание четко прописано в законе (ст. 113 УПК РФ) — неявка лица по вызову без уважительной причины.

Но Шибаева никто не вызывал и вызывать не мог, а он не мог без уважительной причины не явиться из г. Санкт-Петербурга в г. Омск при обстоятельствах, когда привод оформлен в тот же день, как и возбуждено само уголовное дело.

Защита назвала это существенным нарушением закона, направленным на обеспечение ещё более существенных нарушений закона.

Основания для подобного утверждения становятся понятны из дальнейшего. Через день омские оперативники уже одевали на Шибаева наручники у него дома в г. Санкт-Петербурге, фактически производя незаконное задержание.

В наручниках, как пояснял сам Шибаев, его привезли в г. Омск. Можно только предполагать какой тотальной обработке он подвергся за время этого каторжного путешествия.

Не нужно быть специалистом, чтобы понять, что весь этот арестантский антураж имел своей целью сломить волю Шибаева, если конечно было что ломать. В любом случае по показаниям в суде самого Шибаева он находился в состоянии «дикого страха». В таком состоянии его привезли к следователю и лишили квалифицированной юридической помощи защитника по соглашению, не допустив его для встречи с Шибаевым.

Что только не делал защитник Шибаева, куда только он не обращался с заявлениями, жалобами и ходатайствами, но не попал даже на порог СУСК России по Омской области, откуда вечером ему вынесли заявления Шибаева об отказе от услуг.

Здесь становится очевиден основной замысел операции по незаконному «захвату» Шибаева — обезволить, лишить его помощи защитника, по сути лишить возможности осознанного выбора. И такого выбора Шибаева лишили.

Всё ровно так, как впервые подробно было прописано в «Молоте ведьм» (1486 год) — инструкции по доказыванию колдовства и ведьмовства для следователей инквизиции. В этом монументальном произведении мрачного средневековья акцент делался на способах расследования, не оставляющих жертве инквизиции выбора в признании своей вины. Вот только Никита Юльевич Гриншпун не колдун, а, безусловно, гордость российской театральной режиссуры, да и костры инквизиции не горят на площадях наших городов.

После того как Шибаев подписался в присутствии государственного адвоката под тем, что давал взятку, у него не осталось другого выбора, как только заслужить применение к нему примечания к статье 291 УК РФ.

Это примечание говорит о том, что если лицо, давшее взятку активно способствовало изобличению взяткодателя, то оно может быть освобождено от уголовной ответственности. Насколько активно лицо способствовало решать, понятно, следователю и прокурору. И в отношении Шибаева уголовное преследование действительно прекратили. За несколько дней до направления дела в суд. Показания же Шибаева в суде не содержат, по мнению защиты, доказательств дачи им взяток Гриншпуну. Почему прокурор и потребовал огласить его показания на следствии.

Об этом говорил адвокат Хабаров, обращая внимание судебной коллегии на то, что районный суд без законных оснований вынес приговор по взятке, основываясь на показаниях подозреваемого Шибаева, тогда как подозреваемый не несет по закону ответственность за правдивость своих показаний, он может «законно» лгать без всяких для себя последствий.

Отводя взгляд от следственных и судебных документов, демонстрирующих своим содержанием в каких беззаконных условиях происходило формирование позиции Шибаева о том, что он передавал Гриншпуну взятки, не можешь избавиться от мысли насколько каждый из нас защищен законом?

О том, насколько защищен законом российский театральный режиссёр Никита Гриншпун мы скоро узнаем.

ОТ РЕДАКЦИИ: Все о чем сказано выше, не может не наводить на мысль о том, что режиссера Гриншпуна банально заказали. Более того, его уголовное дело, если судить по действиям оперативников и следователей, грубо нарушивших российское законадательство, находилось на контроле у весьма высокого начальства, которое требовало результата любой ценой. 

Кто эти люди, Заказчики и Исполнители? И почему они напали на одного из немногих пророссийски-ориентированных режиссеров в Омске? 

Мы расскажем об этом очень скоро!