В Куйбышевском суде возобновились слушания по уголовному делу экс-замминистра ЖКХ Омской области Степановой.
С выходом из отпуска судьи Солодарь, в Куйбышевском суде продолжили допрос свидетелей по делу о взятках бывшего замминистра ЖКХ в правительстве губернатора Буркова Степановой Марины Владимировны.
Что любопытно: перед началом заседания Степанова и Ко минимум минут 20 — а то и больше — провела в кабинете судьи. Где-то минутки за две до начала вышли, пошуршали бумагами, посовещались накоротке, оделись и… ушли.
Как оказалось — всего лишь на перекур.
Засомневавшуюся было Степанову адвокат Родин громко успокоил:
— Без нас не начнут.
В итоге, для допроса одного из ключевых свидетелей — Тарасова Матвея Сергеевича — по ВКС с Севастополем, все собрались, что называется, в полном составе: судья Солодарь Юлия Алексеевна, представитель прокуратуры Виджюнене Любовь Александровна, подсудимая Степанова Марина Владимировна и её адвокаты, оба — Родин Дмитрий Витальевич и Пирман Владимир Валерьевич.
Добавилось слушателей: журналист Александр Грасс и молодая дама, которая все заседание слушала, буквально, открыв рот.
Допрос начался традиционно: установочные данные — их сняли в Севастополе — права и обязанности свидетеля.
Свидетель Тарасов — молодой мужчина 32 двух лет, раскованно-разговорчивый и уверенный в себе. Со Степановой он познакомился в Севастополе, в фонде севастопольского капремонта:
— Мы, как подрядчики (является исполнительным директором компании ООО «Реформа» — прим. БК55), исполняли там контракты, а Степанова работала замдиректора по правовым вопросам… что-то такое.
Продолжили контактировать и в Омске.
Право «первого слова» традиционно досталось представителю прокуратуры:
— Расскажите поподробнее, как стали работать со Степановой, когда она переехала в Омск?
— В 2019 году, когда она заняла пост, она пригласила подрядчиков, которые с ней работали, поскольку надо выполнять программу в Омске, она завалена. Было предложение приехать туда для работы. Соответственно, участвовали в конкурсах и был подписан один контракт на выполнение строительно-монтажных работ (СМР) порядка 60 миллионов на компанию «Премиум ком». А фактически эти работы выполнял я силами ООО «Реформы»… Со стороны Степановой контроль за исполнением, сдача документации, решение каких-то спорных вопросов… Изначально приехал по приглашению Клочковой, потом при личной встрече (со Степановой — прим. БК55) сказала, что нужно работать, нужны адекватные люди…
Судья Юлия Солодарь уточнила:
— Вопрос прокурора заключался в том: она вам лично звонила или узнали через третьих лиц?
— Изначально она мне не звонила, сказала Клочкова Гульсум… не помню отчество…
Прокурор Любовь Виджюнене:
— Вы что-то упоминали о встрече в Омске. Что это была за встреча?
— Встреча в кафе, собственно, в неформальной обстановке…
Судья:
— Между кем и кем? Кто с кем встречался?
— Степанова, Клочкова, соответственно, я был и… господи, как фамилия-то?
Мучительная пауза:
— Муж Клочковой, извините, вылетела фамилия, блин… Поляковский, вот!
Далее Тарасов пояснил, что в конкурсах — соответственно — ООО «Реформа» не участвовала, участвовали только «Премиум ком» и КДЦ. «Премиум ком» работала еще в Севастополе по ремонту фасадов, хозяев не знает, все вопросы решались через Клочкову. КДЦ покупалась в 2019 году, собственником и директором был Поляковский, потом руководство поменялось.
Гособвинитель:
— На каких условиях и как стали работать с этой организацией (КДЦ)?
— Фактически работы по капитальному ремонту на территории Омской области выполнялись силами ООО «Реформа» и ООО «Арго» (его личная организация, учредитель и директор — прим. БК55), «Реформа» — смежная организация. Я действовал как представитель «Премиум ком» и ООО КДЦ, и с органами местного самоуправления, и со строительным контролем, и с управляющими компаниями.
В том числе, свидетель имел доступ к расчетным счетам КДЦ до весны 2020 года: у компании КДЦ в 2019 году своих средств не было, они «были заведены» со счетов «Реформы» и его личного ИП. Однако учредителем КДЦ Тарасов не являлся.
Представитель прокуратуры:
— Скажите, пожалуйста, а почему ваши фирмы «Арго» и «Реформа» не могли взаимодействовать с Фондом напрямую? Зачем нужна была ООО КДЦ?
— Это по пожеланию Степановой, чтобы исключить лишние разговоры о том, что своих подрядчиков подтягивает, потому что, соответственно, «Реформа» выполняла большие объемы в Севастополе. Для этого был заложен «Премиум ком», который нигде не работал подрядчиком и даже субподрядчиком. А позже появилась КДЦ, который уже был омской организацией.
— Степанова лично вам или через третьих лиц говорила, что вы должны будете компенсировать или передавать ей денежные средства, подарки либо процент от выручки за деятельность, связанную с капремонтом? Поскольку она предложила вам приехать в Омскую область?
Ответ сначала обескуражил:
— Насколько мне известно, подобной информации не было…
Но продолжение подогрело интерес и судьи, и прокурора:
— Кроме той, которая была отражена на допросе: в конце 2019 года при личной встрече.
Прокурор Виджюнене:
— Мы пока не знаем, что отражено вашем допросе, он пока не исследован. Расскажите.....
Судья Солодарь, почти перебивая:
— Что при личной встрече было? Пожалуйста, вот это расскажите суду.
Свидетель:
— В конце 2019 года по завершении части работ по капремонту, была личная встреча, на которой потребовала порядка четырех с чем-то миллионов — точную сумму не помню — как процент за выполненные работы, оплаченные услуги и т. д. по капремонту на территории города Омска. Данный разговор закончился практически ничем, потому что договоренностей не было никаких, плюс работы были не выполнены, цифра какая-то неадекватная… Вследствие чего у нас произошла официальная конфликтная ситуация, после чего в городе Омске я больше не работаю.
Гособвинитель уточнила:
— С кем была эта личная встреча?
— Со Степановой.
Судья переспросила еще раз:
— Вы сами, лично встречались с ней?
— Да, конечно.
— Когда, где помните?
— Где-то в центре Омска, в кафе, в конце декабря, точно дату не помню…
— Из чего сложилась сумма около 4 млн, как вы поняли?
— Ну это были суммы контрактов по капремонту… процент какой-то от этого получался…
Даже интересно: а что, в Севастополе, где свидетель с ней работал в местном фонде капремонта, г-жа Степанова таких требований не выдвигала? Только в Омске?
Представитель прокуратуры:
— Вы сказали, у вас произошел конфликт со Степановой. Это как-то сказалось на вашей работе?
— С начала 2020 года у меня пропал доступ к счетам «Премиум кома»… Позже точно такая же история произошла с КДЦ: Поляковский поменял коды доступа банка… Соответственно, с февраля деятельность КДЦ и «Премиум ком» я не вел…
Как он впоследствии узнал все от того же Поляковского — по решению Степановой.
Далее краткий «перевод» весьма пространного пояснения:
— Задача была, чтобы работы по уже заключенным договорам субподряда были исполнены, а управление счетами велись не мной… Со Степановой у меня общения не было, она трубку не брала, все разговоры шли через Клочкову. С её слов я узнал, что управление от меня уходит, но все наладится, надо закончить работу, получить деньги и все будет хорошо. Со Степановой подобных разговоров не было.
Сама Степанова во время допроса сидела с равнодушно-каменным лицом, как всегда что-то периодически записывая. Знала или смирилась?
Скучали и адвокаты, терпеливо выжидая своей очереди.
Между тем, прокурор Виджюнене выясняла подробности про заём Клочковой у Степановой в сумме около 1,5 млн рублей для завершения работ по капремонту в Севастополе. Поскольку Клочковой в Севастополе не было, Тарасов, знакомый с обеими, забрал деньги у Степановой и передал прорабу на объекте. Часть суммы — примерно 400 тысяч — была потрачена им, но позже возвращена.
Клочкова рассчитывалась сама, в том числе покупкой билетов и прочим, все в счет долга.
— Когда была отдана последняя сумма?
— По-моему, в начале 2020 года… Не помню, не могу сказать.
— Кроме покупки билетов оказывались еще какие-либо услуги?
— Со слов Клочковой … лечение собаки, потом лечение матери, еще какие-то услуги в счет долга в течение 2019 года.
Ну и «коронный» вопрос — куда без него — от прокурора:
— Вам что-нибудь известно о приобретении для Степановой шубы?
— Подобное предложение поступало от Клочковой — то ли день рождения, то ли еще что-то — но я сказал, что в подобном участвовать не собираюсь…
— А почему Клочкова предложила вам подарить Степановой такой дорогостоящий подарок?
— Ну типа в качестве примирения…
Судья Юлия Солодарь:
— С какой целью вам примириться-то надо было?
— Чтобы забрать финансовые средства. Со слов Клочковой, все финансовые проблемы связаны у меня со Степановой.
Гособвинитель Любовь Виджюнене пошла по кругу:
— Скажите, известно ли вам, о том, что Степановой оказывались иные услуги: покупка товаров, оплата билетов, обучения в период 2020 года?
— Я же сказал, что осуществлял подобные действия в счет погашения долга.
— Вы говорили про 19-й год. А в 2020 оказывались Степановой такие услуги?
— Нет, неизвестно.
Потом представитель прокуратуры пробежалась по персоналиям, о которых уже шла речь во время предыдущих допросов, в том числе и из Фонда капремонта.
Когда представитель прокуратуры «выдохлась», за дело взялся адвокат Пирман. Его интересовала все та же фирма КДЦ: с кем Тарасов был знаком — Корниенко, Мансуров, Чернецов — какие связывали взаимоотношения. Кто были фирмы-подрядчики и, в частности:
— Вам известно, по каким причинам КДЦ не рассчитался с подрядчиками, с учетом того, что фонд оплатил работу?
— Вот это неизвестно. Об этой ситуации я сам узнал только в мае, когда они начали мне названивать. Я адресовал все вопросы Клочковой.
В каких банках были открыты расчетные счета КДЦ, к каким Тарасов имел доступ, кто еще, кроме него? Фиксировал ли он на аудио или видео встречу со Степановой, когда она требовала денег? И, наверное, облегченно выдохнул про себя, услышав:
— Да нет, конечно.
Еще один непростой вопросик:
— Скажите, вам только от Клочковой известно, что все те деньги, которые выдавали, она возмещала ими Степановой долг?
— Ну да.
Судья Солодарь, как всегда, уточнила всё до «последней буквы»:
— А у Степановой-то вы спрашивали?
— Меня этот вопрос не сильно волновал. Но Степановой вопрос задавал, выяснял, что там какие-то суммы были переданы в счет долга…
— Степанова вам сама говорила?
— Ну да.
Адвокат:
— Скажите, названный долг в 1 млн 400 тыс был исключительно Клочковой или ваш совместный?
— Договоренности, что берет в долг, были только у Клочковой. Что мне нужна определенная сумма денег, мы говорили отдельно с Клочковой.
Адвокат было попытался подловить:
— А в связи с чем вы утверждаете, что между Степановой и Клочковой не было разговора, что долг ваш общий?
Да не на того напал:
— Я этого не утверждаю — у меня не было разговора ни со Степановой, ни с Клочковой. А о чем конкретно договаривалась Клочкова со Степановой, мне неизвестно — это был их разговор, не мой.
И так далее: методичные вопросы, многословно-подробные ответы. Допрос катился по накатанной и конца ему не было видно.
Насколько было видно — экран отсвечивал — свидетель притомился: он несколько раз менял позу на стуле, потягивался, закидывал руки за голову, проводил плечами, видимо, пытаясь размяться.
Спасение к нему пришло, откуда не ждали. Сотрудник севастопольского суда появился в зоне видимости и предложил ненадолго прерваться, чтобы поменять зал — этот потребовался для заседания.
Судья Солодарь, как человек решительный, быстро сориентировалась и решила заседание перенести, о чем и предупредила свидетеля:
— Вам необходимо будет, чтобы мы закончили этот допрос, подойти еще раз.
Следующее заседание предварительно 27 числа — планируется продолжить допрос свидетеля Тарасова.
Потом прокурор выступила с инициативой назначить 2 судебных заседания в неделю, поскольку объем большой, чтобы не затягивать. Адвокат Дмитрий Родин внес свое предложение: вернуться к пятнице, но на весь день, а то там командировки, то-сё…
Родин:
— У нас, по сути, основной свидетель Клочкова, так что на весь день, чтобы не перебивались…
Судья Солодарь:
— Чтобы потом только не возник вопрос: мы устали и не успели задать ряд вопросов…
Адвокаты горячо заверили: нет, ни за что. Инициативу адвокатов поддержала и гособвинитель Любовь Виджюнене:
— Это удобно, с учетом, что многие свидетели иногородние…
На том и порешали.
Н-да-а-а, похоже, предстоят весьма горячие и весьма насыщенные «судебные» пятницы.
До встречи в суде.
Ульяна Нескорова
