Омичка рассказала БК55, как лечение молодой женщины после аварии превратилось «в хождение по мукам».
Июльским днем 2022 года омичка Светлана Кошелева ждала домой дочку Настю с зятем Василием.
Анастасия работала до позднего вечера в супермаркете недалеко от дома. Мужчина взял с собой 4-летнего сынишку Витю и — поехал за женой. Двое старших детей, 5-летний Миша и 12-летний Даниил остались дома с бабушкой. К 23.30 молодые должны были вернуться.
Светлана накрыла на стол, однако в тот день дочку Настеньку и зятя не дождалась.
Об этой аварии написали десятки СМИ: на перекрестке улиц Химиков и Коммунальной в городке Нефтяников многотонная фура протаранила легковушку «Шкода», в которой ехали Василий и Настя с сыном. Водитель грузовика «ДАФ» не пропустил «Шкоду» на перекрестке — ее пассажиры были доставлены в больницу (фура же съехала в кювет и врезалась в дерево).
— Внуку повезло, он отделался легким сотрясением мозга и ссадинами; испугался, конечно… А Настя с Васей получили тяжелые травмы. У дочки был перелом основания черепа с кровоизлиянием, переломы обеих рук, рваные раны на ногах. У зятя — черепно-мозговая травма, перелом 12 ребер, разрыв легких и диафрагмы, рваная рана ноги. Оба впали в кому, — рассказывает БК55 Светлана.
В реанимации больницы им. Кабанова Настя провела около месяца. Там же лечился Василий.
— Я постоянно навещала дочку. Когда в конце июля она открыла глаза и посмотрела на меня, от радости я расплакалась… То, что Настя очнулась, считали чудом даже врачи. Ее возвращение к жизни, можно сказать, второе рождение…- вспоминает Светлана.
В палате реанимации Настя провела еще неделю — ее мама очень признательна лечащему врачу. А вот к медсестрам отделения, туго привязывавшим Настю к кровати, у нее большие вопросы — но об этом позже.
Пока же молодой женщине предстояло трудное восстановление в новой палате — интенсивной терапии, куда ее перевели.
«Захожу в палату больницы им. Кабанова — а там женщины и мужчины голышом, ничем не прикрыты!»
По словам Светланы, о переводе дочки в палату интенсивной терапии (ПИТ-палату) ее не предупредили. Когда же мать поднялась из отделения реанимации, с первого этажа на 4-й, и вошла в ПИТ-палату, то испытала шок:
— Захожу и вижу «картину маслом»: в большой палате на 10 человек на кроватях — нагие мужчины и женщины, половина из них ничем не прикрыты. Слева от двери пост медсестры — та разговаривает с молодым парнем, который то и дело косится на мою дочку. Кровать Насти напротив, в метре от поста. Она спит, тоже без одежды и не прикрыта простыней!
Спрашиваю медсестру: «Это что за показы? Почему моя дочь не одета, не прикрыта? Что тут делает посторонний?». Выяснилось, что это тоже пациент, который выписывается.
Оглядываю палату: какая-то бабушка без одежды сильно кричит, сбрасывает с себя простыню. Мужчина накрыт по пояс, но видно, что тоже без нижнего белья. Медсестра на мои вопросы делает круглые глаза: мол, она не виновата, что пациенты раскрываются. А одеть нельзя? Ночнушку найти?
Лишь после устроенных Светланой «разборок» санитарка принесла ночную сорочку, Настю одели. Однако дальнейшее показало, что с медсестрами лучше не ссориться.
В ПИТ-палате больную с переломами рук не умывали, домашним пюре не кормили
Светлана вспоминает, что несколько недель после комы Настя вела себя «как большой ребенок» — не все еще понимала, возвращаясь к жизни постепенно…
После трахеостомии (операции по образованию хирургического отверстия в трахее) молодая женщина не могла разговаривать, обе руки в гипсе — только одной едва подносила ложку ко рту.
Светлана всегда приносила домашние пюре, мягкие фрукты — просила медсестер хоть иногда накормить дочку.
— На следующий день прихожу — все нетронутое, нарезанные мною фрукты заветрились в холодильнике. Ни разу не покормили!
Похоже, должным образом ухаживала за Настей в ПИТ-палате больницы им. Кабанова только ее мама.
— Примерно через день, войдя в палату, я начинала оттирать с дочки загрязнения — с лица, волос, тела, срочно менять ей одежду и постельное белье. Она еще только начинала приходить в себя, вспоминать, как за собой ухаживать, а медперсонал не помогал, хотя у ее кровати высились упаковки с влажными салфетками, простынями, было жидкое мыло и другие средства ухода. Меня это поражало! Да разве так можно после комы, реанимации? — Слезы по лицу Светланы текут рекой.
Когда через неделю Настю так же неожиданно перевели из ПИТ-палаты в Медсанчасть № 11 (МСЧ-11) на реабилитацию, больше половины средств ухода, по словам ее мамы, пропали.
В поликлинике № 3 МРТ добивались 2,5 месяца, массаж и гимнастику — сами
В МСЧ-11 Настю в прямом смысле слова поставили на ноги — молодая женщина снова научилась ходить.
— Хотя в МСЧ-11 к Насте меня не пускали (карантин), общаясь по видеосвязи, я видела, что дочка всегда чистенькая, спокойная. Лицо, одежда, постельное белье — в полном порядке, — Светлана очень благодарна персоналу медсанчасти за человеческое отношение…
27 августа молодую женщину выписали, назначив дальнейшую реабилитацию в поликлинике по месту жительства.
— Вася выписался из больницы через месяц после Насти, за пару недель прошел МРТ и врачей-специалистов, получил направление на реабилитацию в Западно-Сибирский медцентр ФМБА, что на Водниках. Прошел ее успешно! А вот нам с Настей пришлось добиваться в своей участковой поликлинике № 3 направления на МРТ 2,5 месяца, — сравнивает Светлана Кошелева. — Да и с другими исследованиями не лучше…
По словам матери, она сразу известила лечащего врача Насти, что ей требуется МРТ головного мозга. Однако та ушла в отпуск.
— Каждые 10-12 дней к нам домой приходили продлять больничный разные терапевты. Ни один не принес направление на МРТ, физиолечение, массаж! Массаж и гимнастику мы делали сами, то есть проводили реабилитацию без помощи медиков! Я звонила заместителю главврача поликлиники Галине Безотеческой, спрашивала, почему все время разные терапевты, не направляют на МРТ? Та отвечала: «Терапевтов не хватает, скажите, чтобы выдали направление». Я говорила и — все по новой. Направление мы получили лишь 17 ноября 2022 года, а сразу после исследования Настю выписали!
Немеют руки-ноги? Иди работай!
Врачебная комиссия поликлиники № 3 под председательством Безотеческой подписала заключение с рекомендацией трудоустройства Насти с 18 ноября 2022 года.
— Какое трудоустройство, когда дочка в нерабочем состоянии! — негодует Светлана. — Не чувствует, если наступила на камень или что-то острое, рукой не ощущает порезы… Конечно, ей необходима дальнейшая реабилитация! Я снова звонила Безотеческой, ругалась: «Как вы могли ее выписать? Разве она может работать? Вы даже массаж с физиолечением не назначали!». Она ответила: «Ну вы же сами все делали»…
Светлана отвезла Настю на платное исследование — электронейромиографию (это комплекс нейрофизиологических методов исследования).
— Исследование показало, что у дочки выраженное поражение моторных и сенсорных нервов. Увидев результат, врач-специалист удивился, что Настю не направили на реабилитацию в ФМБА. Действительно, почему? Ведь Васю с такими же травмами направили! Я потребовала в поликлинике № 3 направление в ФМБА — выдали на платную консультацию, — вспоминает Светлана. — Врач в ФМБА поправила: «Вас должны были направить на бесплатное обследование и госпитализацию» и помогла вернуть деньги за консультацию (1,5 тыс. руб.). Вдобавок выяснилось, что если бы Настю в ФМБА направили раньше, удалось бы избежать рубцов на нервах. Теперь же восстановление будет идти дольше и сложнее.
Запоздалую диагностику выявило и исследование УЗИ, которое еще при амбулаторной «реабилитации» Настя прошла платно. Оно показало уплотнение тканей, которое несколько месяцев назад вылечить было бы намного проще, чем сейчас.
Все это Светлана изложила в заявлении в страховую медицинскую компанию — с просьбой проверить качество оказанной ее дочке медпомощи.
Она намерена судиться с больницей им. Кабанова и поликлиникой № 3.
Привязали к койке, будто веревками! Где мягкие манжеты?
А вот проблема, которая может быть общей для многих омских больниц.
— Когда Настя лежала в реанимации, ее и других пациентов на ночь плотно привязывали к койкам за руки и ноги. Делалось это в отсутствие лечащего врача… Вместо мягких (как резиночка) манжет персонал больницы им. Кабанова использовал пояса или бинты. Каждый раз, приходя к дочке, я ее отвязывала — растирала руки, делала массаж. Медсестры меня за это ругали, но я продолжала. Если бы не это, думаю, с чувствительностью руки и ноги было бы еще хуже. У Насти уже начиналась атрофия левой руки. И ведь обе руки были с переломами… — говорит Светлана Кошелева.
Как-то к Насте приехала подруга, которая тоже лежала в реанимации.
— Рассказала, что ее также привязывали поясами, онемение руки так и не прошло. Неужели больнице трудно закупить специальные мягкие манжеты?
Только кажется, что это мелочь… Подумайте, какие средства тратятся потом на реабилитацию!
На этой неделе Настя, наконец, попала в ФМБА на реабилитацию — Бк55 желает ей скорейшего выздоровления!
А про разбирательства мамы Насти с больницами мы расскажем.
