Директор омского ДРСУ № 2, бывший министр строительства выступил в суде с последним словом.
Сегодня в Омском районном суде Омской области обвиняемым в умышленном сокрытии от налоговых органов средств, за счет которых можно было взыскивать недоимки, Владимиром Стрельцовым было сказано последнее слово.
«Знаете, уже через 2 месяца будет ровно год, как уголовное дело в производстве. У меня было время подумать, все ли я правильно сделал в этом случае. Сколько я думаю о различных шагах, я все-таки считаю, что совершил абсолютно правильные действия, действия, которые позволили выплатить заработную плату в общей сложности на 10 миллионов, заплатить в полном объеме все налоги просроченные, вывести предприятие из банкротства, в которое собирались нас завести 3 компании, «Торговый дом «СНК», налоговая…
Я думаю, были ли какие-то иные способы погасить задолженность? Вы знаете, дело в том, что в нашей деятельности присутствует сезонность: летом выручка низкая. Моей задачей было дотянуть до зимы, когда у нас содержание устанавливается гораздо выше. В ноябре у нас стартует зимний сезон, тогда затраты гораздо ниже. Соответственно, как я и рассчитывал, примерно в ноябре–декабре будем гасить задолженность по налогам, в принципе так все и получилось. Иных вариантов, взять откуда-нибудь деньги у нас не было: надо было заработать. А для того, чтобы их заработать, надо было чтобы предприятие работало. Все письма («запросы» на предоставление денег в счет оплаты поставщикам ДРСУ-2 — прим. ред.), которые я направлял, я не отказываюсь, все эти письма были необходимы для запуска работы — ГСМ, запчасти и все остальные вещи. Поэтому ни на стадии следствия, ни после — никто не сказал, что был иной способ погасить долги, а так 200 человек сохранили рабочие места, заплатили полностью налоги, сохранили имущество, попрошу заметить, государственное имущество — проводилась оценка, больше чем на 100 миллионов.
Я привел на прошлом заседании постановление ГИБДД, где указано, что невыполнение данного предписания влечет опасность для жизни участников дорожного движения. Выбоина в дороге — опасно для движения, неустановка дорожных знаков — опасно для дорожного движения: все эти работы были нацелены лишь на эти вещи. Последствия были бы такими, если бы сидел сложа руки: мне пришлось бы смотреть в сторону и врать работникам, что выплачу им зарплату, когда они приходили и говорили, что ребенка собрать в школу не на что. Развалилось бы предприятие, имущество государственное разлетелось бы по контрагентам. Но я всегда работал и не боялся принимать решения, которые давали положительный эффект. В целом, в чем обычно заключается вина, чиновников ругают за бездействие.
Что же я такого ужасного совершил, что для меня требуют 3 года колонии?! Вот то, что я заплатил зарплату, заплатил налоги… как я мог скрывать деньги — я просто работой занимался и старался наладить то, что было до меня еще совершено. Мне за мою работу не стыдно. Мне стыдно перед моей семьей за то, что я, уходя в колонию, оставляю своих детей с ипотекой и всем остальным. Мне стыдно перед мамой. Я всю жизнь работал за зарплату… Непонятная абсолютно ситуация. Я понимаю, что здесь все конкретно зависело от моей личности: очередное громкое дело, очередной министр. В 2018 году мне предлагали хорошую должность в другом регионе, но я остался — на родной земле пригодился, а тут меня такое ожидало.
Поэтому, ваша честь, я не согласен с обвинением. Никакого преступления я не совершил, сделал все правильно по ликвидации сложившейся ситуации на предприятии. Буквально 19 декабря мы выходим с наблюдения по банкротству, не входя в стадию оздоровления. Не знаю, смогут ли другие люди сохранить… Я сделал все, что мог, никаких других вариантов у меня не было».
Выступление защитника Стрельцова было контрастным и содержало многочисленные придирки к сотрудникам прокуратуры и тактике их работы: неясными, на его взгляд, остались установленные сроки совершения преступления (с 3 марта по 2 ноября). И это при том, что уже с 16 августа основной «притензент», налоговая служба, перестал требовать денег, передав разрешение проблемы службе судебных приставов. Собственно, они совместными усилиями и решили — правда, к 3 декабря. А почти 2 месяца спустя грянуло уголовное дело. Адвокат изрядно поиздевался над этим обстоятельством: долга нет, а дело есть, чем вынудил спокойного на вид прокурора напомнить, что в данном случае важен сам факт понуждения к выплате и несвоевременного погашения задолженности.
Стороны разошлись до 10 утра вторника, когда будет вынесено решение.
Евгений Куприенко
