И по сути толкут воду в ступе…

Сегодня в областном Арбитражном суде продолжилось разбирательство по иску предпринимательницы Елены Петровой, которая требует с областных Минприроды, Минимущества и Управления охраны животного мира (УОЖМ) 950 тыс. рублей в качестве компенсации за то, что она не может использовать принадлежащую ей землю в областном дендропарке.

В результате прошлогоднего постановления Минприроды территория получила статус особо охраняемой, а ещё в 2005 году власти возвели там забор. Однако если вспомнить вообще историю того, как бизнес-леди приобрела этот участок, то сюжет там довольно странный.

В этом процессе у истицы сейчас два представителя. В начале сегодняшнего заседания один из них привёл для доказательства правоты его клиентки такой пример:

«Управление стало нам отвечать «Мы не ограничиваем ваш допуск на участок», повесив соответствующую бумагу — что участок принадлежит Петровой — с номером телефона, по которому можно позвонить, чтобы Петровой открыли дверь. По аналогии это так: если бы про мою квартиру мне сказали, что, вы, мол, можете туда попасть, вам её откроют, но мы ходить туда тоже будем, а вы когда хотите — тогда и заходите в свою квартиру. Проблем нет. Ситуация выглядит таким образом».

Для Россреестра практика самовольно занятой земли — уже устоявшаяся, добавил юрист. Поэтому сторона истицы считает, что факт занятия участка налицо, Петровой его официально не передали, не освободили. Что касается размера суммы неосновательного обогащения — его истец просил определить, исходя из размера арендной платы для подобной категории участков. Представитель сказал, что его сторона готова подать ходатайство о проведении экспертизы, которая бы определила этот размер.

«Ну и немного там такая ситуация, что не весь участок в 5 тысяч квадратных метров, а занята часть его. Всего 4 с чем-то тысячи. Соответственно в этой части, думаю, оценка даст более объективную картину, каков размер неосновательного обогащения. С точки зрения правовой позиции — она понятно абсолютно, он должна исходить из цены земли на момент прекращения пользования. Хотя прекращения пользования нет, но исходя из оценки на сегодняшний день», — добавил представитель.

Представители ответчиков против ходатайства возразили. В частности юрист УОЖМ ответил на слова про практику Росреестра, мол, самовольное занятие участка выражается в установке забора.

«Но мы по всем представленным документам это ограждение не устанавливали. На заседании мы уже разобрались, что оно было передано в оперативное управление, установка была датирована 2005-06 годом, и участок приобретался предпринимателем уже непосредственно с этим ограждением. Второе — по поводу акта приёма-передачи. Управление со стороны Минприроды никакого акта приёма-передачи участка с кадастровым номером 3107 не было. Его в природе нет. Потому что управление осуществляет экологический надзор над всем этим природным комплексом как единым целым. Далее. По поводу предоставления доступа была приведена аналогия права с квартирой, мне кажется, она не совсем уместна, потому что мы опять определили, что статус особо охраняемой природной территории и участку 3107 был присвоен 16 мая 2018 года. Поэтому относиться к нему как участку, который свободен и не изъят никак из гражданского оборота — я считаю, это невозможно», — отметил он.

Как добавил юрист управления, комментируя доводы истицы о неосновательном обогащении, до сих пор с её стороны суду не было предоставлено ни одного письма, где Петрова обращалась бы к учреждению о предоставлении доступа на участок.

«И также не было составлено ни одного акта, который бы подтверждал, что бюджетным учреждением доступ ограничен. Ещё раз: Росреестр установил нарушение земельного законодательства, он установил, что на участке 3107 находится ограждение, он не установил других обстоятельства дела. Понятно, он нашёл состав нарушения, привлёк должностное лицо к административной ответственности. Но не более того. И при условии, что привлекли в 2018 году, когда проверка была в феврале», — заявил представитель.

Уточним: наказание было главе управления — в виде замечания.

«За этим что-то последовало? Забор убрали?» — уточнил судья Вадим Чернышёв.

«Забор — мы исследуем все обстоятельства дела. А не просто что есть забор и учреждение должно его убрать. Мы тоже как учреждение наделено и правами, и обязанностями. Мы не решаем вопросы переноса забора, его установки, он находится у нас в оперативном управлении. Мы не можем принимать решение о его уничтожении и ещё чём-то», — ответил юрист УОЖМ.

«Хорошо, вы не можете — кто-то может? Есть какие-то обращения? Переписка какая-то?» — настоял судья?

Как пояснил представитель ответчика, есть переписка с Росреестром о том, что управление не имеет полномочий по переносу забора, соответственно учреждение обратилось в Минприроды как к своему учредителю с вопросом, как устранить это нарушение.

«В данный момент у нас это находится в длящейся определённой стадии, и у нас на это есть документы. Есть варианты, каким образом наличие этого ограждения может быть устранено. Но не силами учреждения. Оно может быть устранено путём переноса, но для этого необходимо выделение субсидии. Я думаю, что тут уже устные переговоры. Письменных ответов у нас нет», — развил он утверждение.

По поводу же ограничения доступа он сообщил, что учреждение не использует упомянутую входную группу, а вход на участок 3107 не ограничен. В том смысле, что именно для владелицы участка.

На вопрос судьи о ходатайстве истца об экспертизе юрист управления ответил, что его сторона не считает это необходимым.

«По поводу ходатайства. Просим отказать в удовлетворении, если брать за основу отчёт о заседании о непосредственно рыночной стоимости земли, там говорится, что она устанавливается только промышленным методом и нет применения доходного. Доходный метод — для этого должен быть рынок аренды. Такого рынка сейчас нет, поэтому применить метод к данному участку не представляется возможным», — заявила также представительница Минприроды.

Далее же юрист истицы обратил внимание, что ответчики Росреестру отвечали на претензии о заборе тем, что пытаются решить проблему путём изъятия участка. Но не обещали убирать забор.

«Вопрос не в том, когда он был установлен, а в том, что он установлен на нашем земельном участке. Вот в чём проблема. Это и есть занятие», — отметил он.

В ответ на это юрист УОЖМ ещё раз попросил оппонента разграничивать полномочия трёх ответчиков, понимая, что бюджетное учреждение не ведёт надзор — а только охранные мероприятия экологического надзора на территории дендропарка.

«Я бы постарался побудить всех участников процесса отойти от общих фраз. Одно дело с квадрокоптером отслеживать ситуацию, какие деревья, как они себя ведут. Другое дело — персонал, который отслеживает это и на территории находится. Экскурсии проводит», — попросил судья.

По словам юриста управления, в рамках мониторинга экскурсий не бывает. Есть и общеуходные работы — на спорном участке они не ведутся. Он рассматривается как общая территория. Но бюджетному учреждению он как объект не передавался.

Представительница истицы пояснила, что по мнению её стороны стоимость аренды всего участка нужно исчислять из стоимости аренды одного квадратного метра. Судья с этим не согласился.

«Вы сами говорили: где-то проводятся экскурсии, где-то организуются пикники, где-то ещё что-то. В одном случае это одна арендная плата, в другом — другая. Средняя температура по больнице здесь может не пройти, понимаете?» — заявил он.

«Мы не можем определить так точно эти места. Поэтому определяем именно стоимость метра участка в целом», — ответила юрист.

В ходе дальнейшей дискуссии стороны к общему мнению не пришли. Но судья указал стороне истицы на ущербность её подхода. Второй представитель Петровой уточнил, что предлагает рассчитать рыночную стоимость.

Уже в конце заседания от представителей Петровой прозвучали вполне справедливые претензии: налог за эту землю с неё как с собственника взимают аккуратно, плюс требуют расходов на её обслуживании, а зарабатывать деньги с помощью участка она не может. Так, за 2018 год она уплатила таким образом в казну 134 тыс. рублей. В этом году налоговое уведомление — на 167 тыс. И это ещё одно обоснование её иска в целом. Истица считает это своими убытками, но взыскивать не планирует. Взыскивает она только неосновательное обогащение.

Судья объявил в процессе перерыв до 1 ноября, к этому времени истец направит ему свои вопросы, а ответчики — свои мнения о предлагаемом ходатайстве с пояснениями. Либо в случае согласия на экспертизу — пожелания конкретного экспертного учреждения, которое бы её проводило.