Зачем их ликвидируют, точного ответа пока нет.
Масштабная кампания по сносу незаконных торговых объектов в Омске, которая должна улучшить внешний облик городских улиц за отсутствием средств на более серьезные меры, встретила в Омске ожесточенное сопротивление.
Вот если бы, утверждают противники сноса, в преддверии визита президента РФ федералы, к примеру, дали денег на реновацию, то есть беспощадную ликвидацию хрущевок и расселение их жителей в нормальные новостройки, и, самое позорное, ликвидацию сотен деревянных избушек так называемого «частного сектора» (по доле которого, как известно, Омск лидирует среди городов-миллионников), то все это бы назвать потемкинскими деревнями никто не посмел.
Ликвидировать же павильоны проще. Хотя можно было вместо ликвидации обязать киоски реконструировать, сохранив за ними их функцию. Ведь если киоски работали, значит, этот малый бизнес был востребован. Убрав ларьки, власти наказали не только их хозяев, но и потребителей услуг. Делают выводы чаще всего анонимные оппоненты власти. И рассуждают дальше примерно так:
«Видимо, Омск хочет быть похожим на столицу. В Москве после нескольких волн сноса киосков занимавшегося уличной торговлей малого бизнеса, кажется, не стало. Борьба за возвращение «цивилизованного облика» московским улицам, площадям и пространствам около станций метро началась 9 лет назад — после того, как мэр Москвы Сергей Собянин однажды в субботу объехал столицу. В результате сейчас, как свидетельствует очевидцы, город не узнать, и нельзя сказать, что стало удобнее.»
С советских времен, как знает любой, кто хоть раз заезжал в столицу, пятачки возле столичных подземных переходов, входов в станции метро и просто остановок общественного транспорта были окружены густым строем киосков. Специализация была известной: табак, мороженое, пресса, выпечка. Потом добавились сотовые телефоны. Теперь возле метро и остановок пустынно, иногда попадаются киоски прессы, редко-редко — с мороженым, в переходах что-то осталось, но крайне мало.
Противники сноса киосков вопрошают: «Кому стало лучше? Мэру Сергею Собянину стало, очевидно, приятнее смотреть из окна лимузина. Если в Москве мэрский маршрут, то у нас «гостевой». Не дай Бог Владимир Путин увидит незаконный ларек и, как, видимо, боятся омские чиновники, строго спросит губернатора: «Александр Леонидович, метро вы не построили… ладно, денег же в стране нет, ну так хоть бы ларьки снесли».
А каково, мол, рядовым гражданам, которых обычно не спрашивают?
В столице сейчас за неимением привычных мест торговли люди вынуждены даже за мелочью идти в магазины. В столице это преимущественно сетевые магазины: «Дикси», «Магнолия», «Азбука вкуса», известные и нам «Пятерочка» и «Магнит». Снизившаяся конкуренция подняла цены — стаканчик мороженого стоит там уже около 100 рублей. Владеющие этими сетями холдинги вроде X5 Retail Group увеличили выручку.
Должно быть, они сказали «Спасибо» мэру.
И вот вывод. Москва, видимо, копировала западные мегаполисы, где действительно давно не принято торговать в киосках. В американских городах, к примеру, за тем же мороженым или бутылкой воды тоже надо идти в магазины. И это на самом деле не пример для подражания. Это редкий случай обратного.
В Омске под снос планируется около 350 объектов («торгово-остановочные павильоны» их не заменят). Насколько обогатятся находящиеся в той же столице владельцы сетей «Магнит» и «Пятерочка»?
ОТ РЕДАКЦИИ. Впрочем, есть и еще одна сугубо омская проблема. Она тоже связана с политикой властей в сфере малого бизнеса. Сотни омских киосков, как законных, так и нелегальных, давно уже контролируются местными олигархами, которые зарабатывают на субаренде деньги с… «асфальта». Речь, по сути, идет о полукриминальном налоге, которым мафия обкладывает сегодня малый бизнес. Тех самых киоскеров, торгующих на остановках.
Вот почему крики о защите в Омске малого бизнеса, у которого отнимают киоски, на самом деле имеют прямо противоположные цели. Мафия не собирается сдавать позиции на этом, как сказано выше, полукриминальном рынке без боя.
Малый же бизнес здесь вообще не при делах. Его реальные интересы, где-то на задворках.
