Полковник полиции Сергей Гребенкин об изъянах следствия и «притянутых за уши» фактах.
В октябре 2017 года следователь омского управления СКР Алёна Бакушенко вызвала Гребенкина С.В., заместителя начальника УЭБиПК ГУ МВД РФ по Новосибирской области, из Новосибирска в Омск, чтобы предъявить ему обвинение. Она пояснила, так как ранее Гребенкин с 2008 по 2010 год работал начальником областного ГУЗР и тогда же он выделил незаконно некий земельный участок. Основанием для его приглашения было возбужденное уголовное дело по пункту «в» части 3 ст. 286 УК РФ – «Превышение должностных полномочий».
«Но вы не переживайте, в ваших действиях нет признаков статьи 286-й, мы это знаем, но по ней мы возбудили, так как по 293-й статье срок давности истёк», – сказала она. «А зачем вам это надо?» – «Всё, приезжайте к нам» – и назначила дату и время», – сообщил Гребёнкин.
От следователя в Омске он узнал, что 20 января 2009 года он, будучи начальником ГУЗР, подписал распоряжение о предоставлении земли за плату ООО «Прогресс» по адресу: ул. 36 Северная, 5 – на территории бывшей мебельной фабрики.
Территория мебельной фабрики на тот момент относилась к неразграниченным землям. Именно такими и занималось ГУЗР. ООО «Прогресс» обратилось с заявлением для льготного выкупа земли под объектом недвижимости, находившемся у них в собственности. И в итоге заплатило за выкуп. Никого из представителей данной организации Гребенкин не знал.
У следователя Гребенкин попросил время, чтобы подготовиться к протоколу допроса, выехал на место и увидел, что земельный участок застроен объектами недвижимости. Всего на территории бывшей мебельной фабрики, как потом выяснилось, находилось 43 объекта недвижимости.
На данные отношения распространяются требования части 4 статьи 43 Градостроительного кодекса – «Размеры земельных участков в границах застроенных территорий устанавливаются с учетом фактического землепользования, градостроительных нормативов и правил, действовавших в период застройки указанных территорий». Все здания и сооружения были построены в 1973 году, что подтверждаются документами БТИ, находящимися в уголовном деле.
Но следствие решило применить подзаконный нормативный акт министерства ЖКХ Правительства Омской области: Приказ №22-П «Об утверждении региональных нормативов градостроительного проектирования по Омской области» от 30.09.2008 г. При этом в Приказе, в приложении 11, в примечаниях п. 2, сказано, что «Площадь застройки определяется как сумма площадей, занятых зданиями и сооружениями всех видов, включая навесы, открытые технологические, санитарно-технические, энергетические и другие установки эстакады и галереи, площади погрузочно-разгрузочных устройств, подземные сооружения, также открытые стоянки автомобилей, проезды, дороги и т.д.». На данном земельном участке находятся здания Лит: ЕЕ-ЕЕ5 общей площадью 1248, 8 кв.м. и Лит: АД-АД3 общей площадью 3212,4 кв. м, итого – 4461,2 кв. м. Все эти данные находятся в материалах уголовного дела, которое формировала следователь.
Однако следователь и эксперт для расчета берут из трехэтажного здания только два этажа (лит: ЕЕ, ЕЕ1) общей площадью 648,5 кв. м. Это при том, что они вместе с Гребенкиным были на данном земельном участке и видели все постройки не только по документам, но и визуально. Кроме того, в деле не указана площадь земельного участка, засаженного деревьями, в силу норм п. п. 1, 2 ст. 39 «Закона об охране окружающей среды», а также площадь под памятником мебельщикам – участникам войны.
«Я сказал: «Вы понимаете, что это дело потом развалится? Давайте, может, сразу прекратим?» Следователь ответила: «Вы не умничайте, мы с прокуратурой согласовали». На все мои ходатайства о нарушениях СУ СК отвечали, что в деле избыточность доказательств, все доказывается материалами дела», – отметил экс-глава ГУЗР Сергей Гребенкин.
Пятого февраля 2018 года Гребенкин закончил знакомиться с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ и спросил у следователя, о том, где все необходимые документы, которые ООО «Прогресс» представило в ГУЗР совместно с заявлением, перечень которых установлен законом, так как в уголовном деле он их не нашел. Следователь Бакушенко сказала, что их нет.
– А как вы тогда предъявляете обвинение, что якобы отсутствовал какой-то документ, дающий право на приобретение всего земельного участка, – резонно заметил Гребенкин, – при этом в уголовном деле не имеются в наличии документы, на основании которых я подписал распоряжение о предоставлении земельного участка.
На, что следователь заявила, что все согласовано с прокуратурой. Из этого следует, как считает Гребенкин, что обвинение строится на догадках, домыслах и рассуждениях. После этого он уезжает в Новосибирск. Как потом выяснилось, дело в суд не ушло, и следователь его приостановила якобы из-за тяжелой болезни Гребенкина 13.02.2018. Производство по делу было возобновлено через два месяца и пять дней, то есть 18.04.2018. В уголовном деле ОТСУТСТВУЮТ какие-либо медицинские заключения, которые могут являться подтверждением тяжелого состояния здоровья Гребенкина, который... на самом деле не болел.
По данному факту грубейшего нарушения УПК РФ Гребенкин направил жалобу в прокуратуру, которая, грубо нарушая часть 6 пункта 8 ФЗ-№59 от 02.05.2006 г. «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ» и приказ №826 от 28.12.2016 г. «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия», направила жалобу для... исполнения в СУ СК по Омской области.
СУ СК ответило Гребенкину, что он БОЛЕЛ, и это якобы доказывается материалами дела. При том, что он ежедневно работает в Новосибирске с 7 утра до 20-22 без выходных, во внимание не принимается. Сказали, болел, значит, болел! Большего абсурда себе нельзя представить!
На повторную жалобу Гребенкина заместитель прокурора Омской области Лоренц А.А. ответил, что в связи с тем, что якобы начальник отдела СУ СК выявил это нарушение у следователя и своим постановлением его отменил, Лоренц считает нецелесообразным разбираться с этим, хотя Закон «О прокуратуре» не дает право прокурору исходить из принципа целесообразности или нецелесообразности, он обязан реагировать на все нарушения закона. Здесь же речь идет не просто об ошибке следователя, а скорее о преднамеренной фальсификации...
Гребенкин потребовал привлечь Лоренца к дисциплинарной ответственности за недостоверную информацию и отсутствия мер прокурорского реагирования. На что ему прокурор Омской области Спиридонов А.П. ответил:
«Ответ от 27.08.2018 на Ваше обращение, поступившее 15.08.2018, содержит техническую ошибку в части меры, принятой руководителем следственного органа. Вместе с тем указанное обстоятельство не повлекло каких-либо негативных последствий и нарушения законодательства. Таким образом, нарушений при рассмотрении Вашего обращения должностными лицами прокуратуры области не допущено».
Между тем в уголовном деле нет постановления, вынесенного начальником отдела СУ СК, однако отсутствие процессуального документа областной прокурор называет технической ошибкой?
Хотелось бы напомнить, уголовно-процессуальный кодекс не дает определения технической ошибки и не допускает её совершения. При этом уголовное дело было незаконно приостановлено, нарушены конституционные права Гребенкина, он находился под подпиской о невыезде, и Спиридонов ему отвечает, что это не повлекло каких-либо негативных последствий и нарушения законодательства (!).
В таком случае либо прокуратура области покрывает нарушения закона работниками СУ СК, либо демонстрирует низкий профессиональный уровень, либо и то, и другое вместе!
«Меня удивляет одно, – говорит Гребенкин, – что они с этим Приказом №22-п от 30.09.2008 г. носятся как Баба-Яга со ступой и при этом абсолютно не занимаются расследованием дела».
Уголовное дело должно расследоваться два месяца, но они ввели в заблуждение заместителя председателя СК Российской Федерации, генерал-лейтенанта юстиции Лазутова И.В., и предоставили ему для утверждения «Постановление о возбуждении перед руководителем следственного органа ходатайства о продлении срока предварительного следствия» и продлили срок предварительного расследования до года и девяти месяцев, что делается, согласно УПК, только в ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ случаях. И это по преступлению небольшой тяжести, простому, несложному, одноэпизодному, с одним фигурантом, по которому уже прошел десятилетний срок давности. Это грубейшее нарушение статьи 6.1 УПК РФ «Разумный срок уголовного судопроизводства», и прокуратура на это не реагирует!
При этом ссылка следствия на «Приказ №22-п» как доказательство нарушения мной предоставления земельного участка сверх предельных размеров (максимальных) несостоятельна, поскольку несоблюдение данных требований могло быть основанием для отказа в выдаче акта ввода объекта в эксплуатацию, но не основанием для отказа в предоставлении указанного земельного участка. Данный нормативный документ, как следует из предмета правового регулирования, распространяется на отношения в сфере градостроительной деятельности и не затрагивает отношения по предоставлению земельных участков.
В соответствии с частью 4 статьи 24 Градостроительного кодекса РФ региональные и местные нормативы градостроительного проектирования содержат минимальные расчетные показатели обеспечения благоприятных условий жизнедеятельности человека.
Согласно ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», благоприятные условия жизнедеятельности человека – состояние среды обитания, при котором отсутствует вредное воздействие ее факторов на человека.
Это также подтверждается заключением эксперта Кошкиной Т.П. №473/СТ/С-17 от 15.12.2017 г. АНО ЦРЭ «Лаборатория экспертных исследований», где на странице 14 указано, цитирую: «Так как положения приказа 22-п от 30.09.2008 г. относятся к проектированию новых объектов, то относительно старого строительства они неприменимы».
Интересно то, что эксперт в выводах пишет, что если все-таки применить данный нормативный документ, который нельзя применять, то тогда Гребенкин должен был подписать распоряжение не на 9327 кв.м., а на 6665 кв.м. После чего путем несложных математических расчетов, которые Гребенкин произвёл и предоставил в СУ СК, был установлен якобы причинённый ущерб на сумму 387 685, 78 руб.
– При такой величине якобы причиненного мной ущерба, – говорит Гребенкин, – квалифицировать мои действия по ст. 293 УК РФ не представляется возможным, так как отсутствуют необходимые признаки объективной стороны указанного преступления. Первое заключение №473/СТ/С-17 от 15.12.2017 г. было следователем «подогнано» под п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, и по этой статье мне было предъявлено обвинение. Но увидев мои расчеты, следователь назначила вторую дополнительную экспертизу без законных на то оснований. Была назначена и проведена вторая экспертиза №208.05-18/О/С от 15.07.2018 г., результаты которой, хотя и выполнены одним специалистом, противоречат первой и «подогнаны» под диспозицию ч. 1 ст. 293 УК РФ. В результате ОДИН И ТОТ ЖЕ ЭКСПЕРТ КОШКИНА Т.П., по одним и тем же материалам уголовного дела, по ОДНОМУ И ТОМУ ЖЕ ЗЕМЕЛЬНОМУ УЧАСТКУ, дает РАЗНЫЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ экспертизы. Если в первом варианте я имел право подписать распоряжение на земельный участок площадью 6665 кв.м., то во втором варианте экспертизы-всего площадью 1297 кв.м., а сумма ущерба резко возросла до 3 460 162, 78 руб.
Получается по известной поговорке: «Был бы человек, а статья таким, как Кошкина и Лоренц, все равно найдется!»
Гребенкину потом предъявили обвинение по части 1 статьи 293 УК РФ, санкция которой предусматривает штраф. При этом необходимо отметить, что в диспозиции о халатности речь идет не о полномочиях, а об обязанностях. При этом Земельный кодекс и приказ Министерства строительства и жилищно-коммунального комплекса Омской области от 30.09.2008 г. № 22-п не являются актами, определяющими круг его служебных обязанностей по должности.
«Положение о Главном управлении по земельным ресурсам Омской области» (утверждено указом Губернатора Омской области от 16.06.2006 г. № 95) и должностной регламент не содержат требования о выезде начальника ГУЗР при подписании распоряжения о предоставлении земельного участка на место и определения предельных его размеров (максимальных и минимальных), а также не дает права истребовать от граждан и юридических лиц документов, которые не предусмотренные Перечнем (ч. 2 п. 5 ст. 36 ЗК РФ). Зная это, следствие стремится обвинить Гребенкина и назначает проведение экспертизы с «нужными» результатами.
Согласно Письму Минэкономразвития РФ от 31.03.2014 г. №Д234-982, установление максимальных и минимальных размеров земельных участков производится при осуществлении кадастровых работ. При образовании земельных участков кадастровым инженером должны учитываться требования гражданского, земельного, лесного, вводного, градостроительного законодательства и иным установленным законодательством РФ требованиям к земельным участкам (п.10 ст.38 ГКН, ред. от 22.07.08 г.). Определенное в качестве правила разделение процедуры прохождения документов, в данном случае на приватизацию земельного участка, является разумным.Такой подход базируется на принципе «сдержек и противовесов», он предполагает разделение функций, обязанностей и ответственности. Данный принцип разделения полномочий осуществляется в целях обеспечения сбалансированности полномочий и исключения сосредоточения всех полномочий или большей их части в ведении одного органа государственной власти либо должностного лица. Поэтому проект границ утверждает специально уполномоченный орган – Департамент имущественных отношений Мэрии г. Омска, кадастровый инженер проводит кадастровые работы и устанавливает предельные (минимальные и максимальные) размеры земельного участка согласно действующему законодательству (это и логично, он же выезжает на место нахождения земельного участка), регистратор Федеральной кадастровой палаты проверяет законность постановки на кадастровый учет и предельные (минимальные и максимальные) размеры земельного участка и выдает кадастровый паспорт, ГУЗР на основании документов (кадастрового паспорта) предоставляет земельные участки в аренду или собственность, юстиция регистрирует договора аренды и права собственности на земельный участок. Согласно требованиям законодательства, функции у всех перечисленных организаций разделены, не совпадают, и это правильно с той точки зрения, чтобы не могли повлиять друг на друга и не зависели друг от друга.
Этот принцип государственного разделения полномочий также заложен в ч. 2 ст. 15 УПК РФ «Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо».
20 сентября 2018 года старшим следователем второго отдела СУ СК России по Омской области, старшим лейтенантом юстиции Бакушенко А.В., по уголовному делу №11702520006000010 вынесено постановление о частичном прекращении уголовного преследования и переквалификации действий обвиняемого.
– Данное постановление, по мнению Гребенкина, противоречит требованиям уголовно-процессуального законодательства, которым не предусмотрено вынесение органом предварительного расследования постановления о переквалификации.
– На, что заместитель прокурора Омской области, Шевченко В.А., – говорит Гребенкин, – мне отвечает, что нарушений УПК РФ в данном случае следователем не допущено. Мне стало интересно, где все они получили юридическое образование и какой же статьей уголовно-процессуального кодекса предусмотрено вынесение следователем постановления о переквалификации. Даже если предположить, что рассматриваемое постановление о частичном прекращении уголовного преследования и переквалификации действий обвиняемого имеет юридическую силу, то тогда на основании вынесенного решения следователем: «Прекратить уголовное преследование в отношении Гребёнкина Сергея Викторовича, 13.03.1966 г.р. в части совершения умышленных действий по отчуждению земельного участка, квалифицируемые по п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ» и, руководствуясь требованиями части 4 статьи 24 УПК РФ, следователь обязан прекратить уголовное дело в связи с прекращением уголовного преследования и на основании статьи 110 УПК РФ принять решение об отмене избранной мне меры пресечения. НИЧЕГО ЭТОГО СДЕЛАНО НЕ БЫЛО.
Еще в качестве примера мне бы хотелось привести ситуацию, когда на предварительном слушании судья Сторожук В.В. прокурору Ереминой Н.В. разъяснял порядок вручения копии обвинительного заключения обвиняемому, согласно части 2 статьи 222 УПК РФ. Суть ответа прокурора свелась к следующему: мы прокуратура и поэтому приняли решение, чтоб данное заключение вручил обвиняемому полицейский, а не прокурор. На замечание, что это противоречит требованиям данной статьи, она заявила: НУ И ЧТО, МЫ ЖЕ ПРОКУРАТУРА!
Они или забыли, что являются государственными служащими, или считают, что эти должности приватизировали, или это просто уверенность в безнаказанности, и я удивляюсь тому, что они НЕ ЗАБОТЯТСЯ О СВОЕЙ РЕПУТАЦИИ.
Когда я следователю Бакушенко А.В. предоставил ходатайство о допущенных ею нарушениях на 47 листах, она весело рассмеялась со словами: «ВЫ ДУМАЕТЕ, СУД, ЭТО БУДЕТ ЧИТАТЬ!?» Можно поражаться такому неуважению к суду.
В настоящее время вступило в законную силу апелляционное решение суда от 18.12.18 г., которым признано незаконным возбуждение уголовного дела в отношении Гребенкина по процессуальным нарушениям в связи с тем, что в резолютивной части постановления о возбуждении уголовного дела не были указаны пункт, часть и статья УК.
По данному факту, подавая протест, прокурор, делая вывод, что судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на правильность разрешения дела, не указывает, каким образом необоснованное постановление следователя о выделении и возбуждении уголовного дела в тоже время может быть законным.
Вот так, зная, что у меня стаж оперативно-следственной работы 25 лет, омские «стражи закона» грубо и нагло нарушают уголовно-процессуальное законодательство, одни фабрикуют уголовное дело, другие утверждают с уверенностью, что суд оправдывать не будет.
И еще один момент, характерный. На земельном участке расположен памятник мебельщикам, участникам войны. Почему-то ни прокуратура, ни СУ СК не собираются выполнять требование ФЗ №80 от 19.05.1995 «Об увековечении победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», никак не реагируют на то, что памятник находится в ненадлежащем состоянии.
Кирилл Янчицкий
