Известный омский архитектор рассказал, нужны ли сегодня городу архитекторы, можно ли этой профессией заработать хорошие деньги и какие здания наиболее удачные.
– Олег Михайлович, расскажите о вашей с Ольгой Кулагиной выставке «Архитектурная практика», которая сейчас проходит в Омске... Она же первая, организованная в нашем городе в XXI веке .
– Наше архитектурное бюро функционирует с 1991 года. До этого мы с Ольгой Кулагиной с 1978 года работали в крупнейшем в Омске проектном институте «Омскгражданпроект». В 2016 году «Архитектурному ателье «РИМ» исполнилось 25 лет, и мы подумали, что было бы неплохо сделать выставку. В итоге в прошлом году, когда нам предложили выставиться в Городском центре современного искусства Новосибирска, мы согласились, и в марте-апреле провели выставку наших работ под названием «Профессия Архитектор». Естественно, хотелось выставиться в Омске, в котором мы живём и работаем уже 40 лет. Городской музей «Искусство Омска» любезно предоставил нам новое помещение на территории омской крепости, и в результате, омичи смогли познакомиться с нашими работами на выставке «Архитектурная практика».
– Сейчас немногие молодые омичи выбирают специальность архитектора. Нужны ли вообще нашему городу профессиональные архитекторы?
– Здесь существует несколько аспектов. Что касается количества поступающих, то здесь, с одной стороны, можно сказать, что количество бюджетных мест всё-таки сокращается, и не все родители готовы платить за высшее образование детей. А с другой стороны, архитектура – это сложная и многогранная профессия. Довольно хорошо нужно разбираться во многих вещах. Профессиональные архитекторы – это люди, которые еще со школьной скамьи, как правило, обладают равными предрасположенностями и к гуманитарным, и к точным наукам, способностями к творческому мышлению и самовыражению. Архитектура – это не только модное сейчас слово «дизайн». Это точные измерения, расчеты. Это необходимость компетентно разбираться во многих вещах, начиная от экологии и социологии и заканчивая инженерными коммуникациями и колористикой. Проблема в том, что если архитектор не представляет себе функциональное устройство объекта, его конструкцию, инженерное обеспечение и т.п., то «на выходе» получается не архитектура, а скульптура. Конечно, архитектор всегда немного скульптор, так как работает с объёмом и материалом. Но внутри наших «скульптур» люди должны жить, работать, отдыхать, лечиться, воспитывать детей и делать ещё массу вещей. И основной инструмент архитектора – это пространство, которое он формирует для людей.
К сожалению, Омск является единственным в России городом-миллионником, в котором архитектурное образование существует как выпускающая кафедра (даже не факультет) в составе автомобильной академии. А становление архитектурной школы даже в благоприятных условиях происходит на протяжении многих лет. Да, в соседних городах, таких как Новосибирск, Томск, Екатеринбург, есть специализированные ВУЗы, но не все родители хотят и могут отпустить туда детей.
– Можно ли сказать так, что должного обучения этой профессии в Омске нет?
– Самое интересное, что ребята талантливые, способные, целеустремлённые, но, к сожалению, получить образование архитектора, соответствующее современным требованиям в Омске, они пока не могут. Хотя, может быть, у кого-то другое мнение по этому вопросу.
В нашем городе давно назрела необходимость создания высшего учебного заведения, на должном уровне готовящего не только архитекторов и дизайнеров, но и других специалистов для сферы строительства – конструкторов, инженеров, экономистов, управленцев, в т.ч. и в области городского хозяйства и эксплуатации объектов. Об этом профессиональные архитекторы и Омская организация Союза архитекторов России говорит много лет. Но, видимо, город и структуры, участвующие в градостроительной деятельности и в архитектурно-строительной сфере были пока не очень-то заинтересованы в качественных местных архитекторах и специалистах.
– Реально ли в Омске архитектору заработать профессиональной деятельностью «на хлеб с маслом и икрой»?
– Здесь нужно разделять: есть архитектурное или архитектурно-строительное проектирование, как бизнес – это серьезная вещь, и я могу с уверенностью сказать, что в России есть, может быть, несколько десятков фирм, которые занимаются этим на европейском или мировом уровне и, соответственно, зарабатывают хорошие деньги.
Сейчас проходит чемпионат мира, вы сами видите, какие великолепные стадионы построили. Картинка наших стадионов ничем не отличается от картинки стадионов футбольных чемпионатов во Франции, Англии и еще где-то. За каждым таким объектом стоит колоссальная работа больших коллективов проектировщиков, в которых ведущую роль играют архитекторы. К таким уникальным объектам предъявляются очень высокие требования не только в плане градостроительного и образного решения, но и в области безопасности, логистики больших масс людей, функционирования инженерных систем, информации, эксплуатации.
Все эти сложные вопросы принципиально должен разрешить автор-архитектор уже в первоначальных эскизах. К сожалению, не всегда общество знакомят с авторами таких объектов. Естественно, если бюро занимается подобными серьёзными объектами, то и финансовое обеспечение такой работы соответствующее. Но скорее это касается столичных городов.
Архитектура всегда была определённым отражением развития экономики страны. Известно, что в Омске одна из самых низких зарплат в регионе, в Омске одна из самых низких стоимостей квадратного метра продаваемого жилья, соответственно, и довольно невысокая стоимость проектирования по сравнению со столицами (хотя сейчас и в Москве стоимость проектирования понижается за счёт приезжих специалистов из регионов.) Могу сказать, что когда-то было лучше, когда-то – хуже. Ну а сейчас мы работаем практически по себестоимости затрат. К сожалению, застройщики и заказчики не всегда понимают, что квалифицированный труд должен оплачиваться на соответствующем уровне, и что профессиональный архитектор, прежде всего, экономит средства заказчика на стадии строительства.
– Почему вы не уезжаете из Омска?
– Сам не знаю. Начиная с конца 1990-х годов, мы довольно активно выставлялись в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, получали признание, занимали высокие места в творческих соревнованиях. В принципе, была возможность уехать, были предложения. Честно говоря, тогда мы Москву серьёзно не рассматривали.
Нам казалось, что мы не сможем работать там в таком режиме, как в Омске. Всё-таки ритм Омска, довольно спокойный, настраивает на серьёзную работу. В Москве можно весь день проездить по объектам с авторским надзором или простоять в пробках и только к ночи добраться до рабочего места. Хотя мы были моложе и, может быть, вошли бы в динамику большого города, но как-то не решились.
– Многие СМИ пишут о том, что омские архитекторы боятся новой волны «хрущевщины». Так ли это? И есть ли такая тенденция?
– На самом деле в своё время «хрущёвки», даже практически не имея архитектурной составляющей, сыграли огромную социальную роль в обеспечении людей отдельным жильём. По этому пути в послевоенное время шли такие европейские страны, как Испания, Франция, Финляндия, отчасти Германия. Другое дело, что подобный тип жилых зданий сегодня морально и физически устарел, а если к этому добавить дома 70-80 годов прошлого века, то вопрос, что с этим делать, очень серьёзный. Проблема усугубляется и тем, что сегодня в Омске, так же, как и 40-50 лет назад, большую долю вводимого жилья составляет панельное домостроение, базирующееся на чуть модернизированных блок-секциях старых серий. Это объясняется тем, что у них довольно низкая себестоимость строительства. Но это, конечно, не жильё 21 века. Уже через 5-10 лет мы не будем знать, что делать с домами, которые были построены в 70-х годах. Это будет катастрофическая ситуация. Либо их нужно будет модернизировать, либо реконструировать, либо сносить.
Ну, соответственно, людям что-то нужно будет предоставлять. Поэтому направление, когда мы производим то же самое, что раньше, на мой взгляд, неверно. Монолитное домостроение с использованием энергоэффективных технологий позволяет делать не только качественную архитектуру, но и применять современные планировочные, конструктивные и инженерные решения. И оно не намного дороже панельного. Понятно, что панельные дома выживают за счет оборота и быстрее строятся. В мире наряду с преобладающим монолитным домостроением существует и индустриальное (заводского изготовления). Но оно существенно изменилось. Существуют технологии, при которых на заводе можно изготовить комплект многоквартирного жилого дома по практически индивидуальному архитектурному проекту.
– Если бы все ваши проекты все-таки удалось воплотить в жизнь, каким бы стал Омск?
– Этот вопрос лучше адресовать омичам, жителям города. Если они познакомятся с нашими работами, то они сами смогут ответить, лучше или хуже стал бы город, стал бы он более комфортным, удобным и привлекательным. Со своей стороны за 40 лет профессиональной жизни мы старались делать свою работу честно, добросовестно и ответственно.
В начале самостоятельной деятельности мы сформулировали для себя теорию «малых шагов»: вот мы удачно реализовались на каком-то небольшом объекте, рядом люди увидели и тоже захотели что-то улучшить. И таким образом «территория улучшений» может расширяться. Лет через 20 мы посмотрели и поняли, что все наши «шаги» в сравнении с огромным городом очень незначительны и малозаметны. Мы поняли, что за всю свою жизнь не сможем кардинально изменить к лучшему весь город. Только когда всё городское сообщество (а власти, застройщики, бизнес – это ведь тоже городское сообщество) проникнется идеей жизни в комфортном, безопасном, интересном и красивом городе, тогда при помощи архитекторов-профессионалов возможно что-то решительно изменить
– В тех зданиях, которые были построены по вашим проектам, сейчас вы бы что-то поменяли, сделали по-другому?
– Конечно, мы же просто люди и можем ошибаться. У нас, надеюсь, нет крупных ошибок, но есть моменты, когда едешь или идёшь мимо своего здания и думаешь: там можно было немного по-другому сделать, здесь другой материал применить. Наверное, можно пошутить, что нам повезло, что у нас не так много крупных реализаций – зато меньше ошибок...
Мы занимаемся не только крупными объектами. Довольно много проектов сделано в частном жилом строительстве, в сфере дизайна интерьера, в благоустройстве. Здесь мы стараемся избегать ошибок с помощью наших заказчиков, людей, для которых мы создаём новое пространство.
Для архитектора не суть важно, что он проектирует: «табуретку», здание или городской квартал. Если ты глубоко и серьезно подходишь к своей профессии, то любой объект, с которым ты работаешь, сразу становится для тебя интересным и многоплановым.
– Есть ли в городе здания, которые привлекают вас как архитектора?
– Исторические здания, расположенные на улице К.Либкнехта, от Партизанской до Любинского проспекта, я считаю недооценёнными, они находятся как бы «в тени» Любинского проспекта. Я считаю, что эти здания в архитектурном плане – высшая точка омской архитектуры не только конца 19-го-начала 20-го века. Это вполне столичная архитектура. Подобного уровня архитектуру можно увидеть и в Москве, и Питере, и в Риге. Эти здания проектировались и строились высокими профессионалами – архитекторами и гражданскими инженерами.
А из сравнительно современных зданий могу выделить торговый центр «Омский». Его построили в 1980 году по проекту ленинградского архитектора Юрия Исаевича Земцова. Здание эксплуатируется порядка 40 лет и, несмотря на многочисленные внутренние изменения, всё же покоряет своим оригинальным внешним обликом и внутренним пространством атриума. И технологически выдерживает, хотя владельцы не делают там особой реконструкции. Считаю, что это здание должно получить статус памятника архитектуры федерального значения.
Мы когда проектируем, понимаем, что здание должно простоять 50, 100, а, может, и больше лет. В этом и состоит огромная ответственность архитектора не только перед живущими сегодня, но и перед теми, кто будет после нас.
