Глава омского городского Избиркома рассказал о подготовке к осенним выборам в Горсовет и о многом другом.

– Иван Александрович, вы пришли в Избирком в 2012 году. Чем занимались до этого?

– Я был юристом регионального отделения «Единой России». Вообще свою карьеру начинал с регионального отделения, а потом вошёл в состав областной избирательной комиссии – тогда с правом совещательного голоса. То есть я начинал как участник выборного процесса, а потом начал вникать в работу как организатор выборного процесса. В результате смог изучить обе стороны медали...

– В каких избирательных кампаниях участвовали?

– Во всех, начиная с 2007 года. Тогда были выборы в Госдуму и Заксобрание (5-го созыва). Потом были выборы 2012 года, президентские и депутатов Горсовета; мощные выборы органов муниципальных образований в 2013 году. Тогда главы районных администраций ещё избирались, плюс представительные органы, так что выборы проводились и весной, и осенью. С 2014 года я перенацелился на организационную работу.

– В Избирком вас выдвинула «Единая Россия»?

– В областную комиссию – да, региональное отделение. В городскую на начальном этапе тоже региональное отделение, а когда проходило переформирование, я шёл по предложению Избирательной комиссии Омской области от депутатов Заксобрания.

– В публикациях в СМИ 2015 года есть интересная история о том, как против вас в ЗС выступил коммунист Алёхин...

– Да, прекрасно помню. Меня как раз тогда вводили в горизбирком с правом решающего голоса – по предложению Горсовета через Заксобрание. На том заседании и возникли вопросы ко мне у Андрея Анатольевича.

– Да ещё какие! «Более предвзятого и мелочного отношения» он не встречал, по его словам.

– Ну, мы были по разные стороны политических баррикад, довольно часто встречались в судах. Как раз накануне того заседания был суд по Кормиловскому району. Выиграл процесс Матиенко, теперь уже бывший глава района, кандидат от КПРФ. Это политическая борьба, от таких вещей никуда не уйти... Сейчас я занимаюсь совсем другим, нет чёткой привязки к той или иной политической силе. После переформирования замглавы ЦИК Николай Иванович Булаев очень правильно сказал: «Мы надпартийная структура, мы все амбиции забыли в прошлой жизни и теперь занимаемся только организацией выборного процесса. Не надо думать, что мы чьи-то ставленники». И я этот тренд перенял, и уже несколько лет так работаю.

– Это, конечно, правильно. Но коммунисты-то что об этом думают? Они забыли старые обиды?

– У нас прекрасные, рабочие отношения со всем партиями. И Андрей Анатольевич был у нас буквально позавчера. Все претензии остались в том партийном прошлом. Мы уже не первый год работаем в этом составе и с этими депутатами, и я не вижу претензий – в свой адрес или в адрес комиссии. Член избиркома от КПРФ – человек очень внимательный, включается в работу по максимуму. Мы действуем открыто, и, я думаю, дополнительная слежка за мной не потребуется. Сейчас я вижу свою задачу в том, чтобы чётко и в рамках закона всё организовать, а так называемая политическая борьба осталась позади. И, по большому счёту, она мне неинтересна.

– Ну то есть вы технолог.

– По большому счёту – да. Технический работник, который весь этот процесс должен правильно настроить, чтобы механизмы работали, колёсики крутились.

– Вы подчиняетесь региональной комиссии или напрямую Москве?

– Финансирование идёт от муниципального бюджета. В общую систему мы, конечно, встроены, и областная комиссия является вышестоящей, а центральная стоит над всеми нами. Такая вот иерархия. Прямого непосредственного подчинения нет, но решения ЦИКа для нас, конечно, обязательны, как и решения субъектовых комиссий. Кстати, иногда задают вопрос, зачем нужны городские комиссии – мол, они же неподконтрольны, потому что у них свой бюджет. Но как можно говорить о неподконтрольности, если половину состава этих комиссий назначает избирательная комиссия субъекта? Это люди проверенные.

– Получается, вы успели поработать при Чурове, а теперь работаете при Памфиловой. Разница чувствуется?

– В роли непосредственного организатора выборов я сейчас выступаю впервые. Поэтому процессы, проходившие при Владимире Евгеньевиче, мне в меньшей степени знакомы, я с самого начала сориентирован на позицию, которую выстраивает нынешний. состав, и мне сложно сравнивать. Какие-то кусочки я смог выхватить, но общую линию, которая была при Чурове, мне сложно оценить.

– К его репутации «волшебника» как относитесь?

– Знаете, про своего соседа один скажет, что он плохой, другой – что он хороший, третий – совсем ничего о нём не знает... Я лично не сталкивался со сложностями в своей работе, не видел нарушений. Даже в 2012 году, когда говорили о массе нарушений на избирательных участках, я этого не видел. И «волшебник» или не «волшебник» – не могу сказать. Лично я работал в строгом соответствии с законом, не выходил за эти рамки и не понимаю, как можно было за них выйти.

– Ясно. А что изменилось в законодательстве перед этими выборами? Как я понимаю, открепительные отменили...

– Отмена открепительных нас пока не коснётся. Нынешние изменения в основном актуальны для федеральных выборов и региональных. Механизмы ещё не отработаны, и пока мы в этот процесс даже не вникаем: 10 сентября нам это не понадобится. Что касается отмены открепительных - наверное, это удобно, но я пока не вникал в технологию и не понимаю, как именно она будет работать. Получается, я прихожу в свою избирательную комиссию, и я должен понимать, где буду находиться в день голосования, и указать место. Чтобы технически всё провести, нужно проделать определённые манипуляции в списках, направить документы, проследить, чтобы не было задвоений. Это очень длинный механизм, и сейчас его изучает региональная комиссия.

Что нас коснётся 10 сентября – это QR-кодирование. Мы на этот QR-код уже посмотрели, потренировались на выборах главы Нововаршавского поселения. Это очень продвинутая и полезная технология, которая облегчит работу организаторам. На данный момент основная сложность и ошибки возникают при переносе данных протоколов в «ГАС Выборы». Мы понимаем: в 8 часов заканчивается голосование, начинаются подсчёты голосов, которые идут 5-8 часов, а потом члены комиссии едут с протоколами в информационные центры. В одно время в каждый центр приезжает около 100 человек с протоколами, в каждом по 20 строк, которые человек должен перенести без ошибок в компьютер. Причём это глубокая ночь, усталость (люди на ногах по крайней мере с 8 утра), глаза замыливаются, и ты совершаешь ошибку... Теперь же код позволит сразу перенести данные в «ГАС Выборы», исключая человеческий фактор. Уже 2 месяца мы занимаемся подбором техники, поскольку решили, что использовать коды нужно на всех участках, и сейчас эта работа подходит к концу. Так что проводить выборы 10 сентября мы будем с новыми технологиями – и, я надеюсь, без сбоев.

– Приём документов начинается уже в ближайшие дни. Уже есть информация о том, кто планирует идти в Горсовет?

– Документы мы принимаем с 11-го. Пока не прошла ни одна партийная конференция, так что большой активности нет. Из числа одномандатников кто-то проявлял интерес и до начала кампании, и сейчас кандидаты уже идут в территориальные комиссии, но это в основном самовыдвиженцы. Понятно, что партийные кандидаты пойдут позже, централизованно.

– Зимой-весной СМИ много писали об изменениях в границах избирательных округов. Звучали предположения, что у этих изменений может быть политическая подоплёка. Можете это прокомментировать?

– Да, конечно. Я всегда исходил из необходимости централизации избирательного процесса и его упрощения. Когда у нас были избирательные округа в разных административных округах города, это создавало технические сложности. Мы понимаем, что человека из Советского округа никогда не заставим ехать на другой берег, чтобы голосовать в Кировске. Возникают трудности и при подведении итогов - тем комиссиям, которые находятся на территории Кировского округа и привыкли работать с главой Кировской территориальной комиссии, сложно воспринимать нового руководителя в лице главы Советской ТИК. Поэтому у меня давно была идея вписать границы депутатских округов в границы административных кругов, и её удалось реализовать везде за исключением Лениского округа.

Исходил я только из соображений целесообразности. При этом у депутатов была возможность меня поправить: я только направлял предложения, а последующую работу проводили они. В целом процесс был чисто техническим, без какого-либо политического задания или умысла, без каких-то решений в отношении конкретных депутатов. Все, кто хотел, смогли внести свои предложения, которые были учтены и приняты. И ко мне претензий не было никаких. Отмечу, что особых изменений не произошло. В Центральном, Октябрьском округах вообще практически ничего не изменилось. Самое большое преобразование произошло в Кировске, но всё же, если взять карту 2012 года, с первого взгляда не заметишь изменений. А что касается шума в СМИ – я изначально воспринимал это скорее как старт избирательной кампании, на котором можно было пиариться.

– Предстоящая кампания будет интересной?

– Я очень хочу, чтобы она была не просто интересной, а захватывающей! Хочу увидеть высокую явку, чтобы не получилось опять, что на поле всего 4 игрока; есть большущее желание, чтобы все пришли и зарегистрировались. Если кандидаты будут спорить во дворе между собой, чтобы люди не дома телевизор смотрели, а спустились и приняли участие в дебатах, - это будет намного лучше, чем если на выборы придут всего 2 старых кандидата. Я за то, чтобы кампания была интересной, насыщенной, чтобы нас никто не винил за низкую явку.

– А при низкой явке будут винить именно вас – в том, что вы плохо информировали избирателей?

– Ну, плохо информировать избирателей мы точно не сможем, так как мы подготовили очень серьёзные меры. Раньше мы информировали избирателей только о своих действиях, и люди просто не понимали, зачем им идти голосовать, мы всегда считали, что заинтересовать избирателей – задача кандидатов. Но теперь мы понимаем, что и эта информационная волна ложится на нас. Мы должны донести избирателю информацию обо всех кандидатах на его территории, чтобы он увидел: «Вот это мой сосед, мой одноклассник, я за него проголосую». Пусть он придёт на участок подготовленным, сделает уже на стартовом этапе внутренний выбор. Мы ушли от традиционных методов информирования с помощью баннеров как неэффективных и теперь используем интернет. Запланирована массированная информационная кампания будет агитация в соцсетях, звуковая, видео. Ну и (я очень люблю эту тему) будут магниты, которые мы будем доносить до избирателя вместе с приглашением. Причём это будет магнит нетрадиционного вида.

– Есть мнение, что в Омске явка невысокая из-за слабости административного ресурса по сравнению с областью.

– Мне кажется, что более высокая явка на селе обусловлена более высокой социальной ответственностью...

– Или тем, что деревенским жителям нечем заняться?

– Знаете, для меня день выборов остался праздником. Как это было раньше – музыка, флаги, общение... Кто-то вспоминает в связи с этим палатки с колбасой. Выборы – это такое событие, каких не так много, особенно в отдалённых деревнях. Поэтому мне кажется, здесь не так значим административный ресурс, как человеческая заинтересованность. А в городе распространена навязанная позиция, которую вкладывают через соцсети – о том, что всё решено и что бессмысленно ходить на избирательные участки. Особенно часто у молодёжи встречается такая устоявшаяся позиция. Надо ломать этот стереотип - и для этого максимально всё делается. И видеонаблюдение, и открытые подсчёты...

– Ну, если в избирательных бюллетенях одни и те же партии, у многих возникнет уверенность, что никакой интриги нет.

– Поэтому я и говорю, что надо допустить новых игроков. Пусть это будут «Партия Роста», «Яблоко» (они ведь у нас никогда особо не участвовали). Они приведут новых людей. У нас ведь и общественные объединения могут принимать участие в выборах, а их сейчас 588! Нужно хотя бы на начальном этапе расширить границы, чтобы было не 4 кандидата, а 7-8 – это будет первый шаг к нарастающей интриге. И запускать этот процесс нужно снизу, от избирателей и рядовых членов партий.

– О президентских выборах вы ещё не думаете?

– Это федеральная задача, и заниматься этим напрямую будет региональная комиссия. Замечу только, что для субъектов это проще, чем местные выборы, в которых мы являемся непосредственными организаторами.

– И последнее. Референдумы в Омске будут?

– Например, в сельских поселениях у нас очень часто проходят рефрендумы – в основном по вопросам самообложения граждан. Сейчас вырабатывается понимание (и у граждан, и у властей), что с помощью референдумов можно решать вопрос, интересный жителям конкретного дома. Особенно бытовые вопросы - например, что нам построить на нашей земле, детский сад или магазин. Нужно только упростить выборное законодательство. Сейчас самый низкий уровень референдума - муниципальный, уровень городского округа. А город у нас большой, и организовать референдум здесь очень сложно и дорого. Самое страшное то, что если пришло меньше 50% избирателей ( а в последние годы и на президентских выборах столько не набиралось), то референдум будет принят несостоявшимся, а затраты будут колоссальными. Я думаю, что надо разукрупнить – пусть будут референдумы в рамках микрорайона, это станет очень действенным инструментом.