Сегодня, 16 мая, в Омском районном суде своё последнее слово огласил директор ПАТП №4, к которому принадлежал автобус, попавший 24 июня 2015 года в ДТП, где погибли 16 человек и пострадали 11.
«К сожалению, так получилось, что я не смог своевременно принести свои соболезнования родным и близким погибших и пострадавших в катастрофе, так как был вначале заключен под стражу, а потом по решению суда помещен под домашний арест, мне было запрещено общаться с потерпевшими и свидетелями.
В обвинении сказано, что Чертоляс Александр допустил 24 июня 2015 года предоставление услуги, зная достоверно, что она опасна для жизни и здоровья. Отсюда можно сделать вывод, что водитель у нас на ПАТП №4 работал бессистемно без выходных.
Однако, согласно документам, накануне водитель Александр Любовцев отработал 8,4 часа. В течение месяца ему было предоставлено 4 выходных, что не противоречит приказу №15 Минтранса РФ, так как количество выходных должно быть не меньше числа полных недель работы в месяц. Любовцев не управлял транспортным средством более 12 часов в рабочий день. Он в момент ДТП управлял автобусом на 10-м рабочем часу, а не на 13-м, это есть в рабочих документах, но они следствию оказались почему-то неинтересны! У водителя, опять же, согласно документам, был обеденный перерыв, 12 рабочих часов там никак не получается.
Как, согласно ТК РФ, я должен отстранить от работы водителя, который пришел зарабатывать деньги, чтобы содержать себя и семью? Такая процедура не прописана в документации.
Очень часто обвинение ссылается на нормативные документы и материалы дела водителя Любовцева, в отношении которого уже вынесен судебный акт.
В день ДТП от Любовцева запросов о дополнительных днях отпуска не поступало. Автобус вышел через КПП в исправном состоянии. Согласно заключению экспертизы, физических недостатков, мешавших управлять автобусом, у Любовцева не было. К потере контроля над автобусом могла привести острая коронарная недостаточность, артериальная гипертензия, остеохондроз (в меньшей степени), но эти заболевания у водителя присутствовали до прихода в ПАТП №4. Любовцев имел все разрешительные документы. Его медсправка была действительна до весны 2016 года. При прохождении внутреннего медосвидетельствования не нашлось предпосылок для отстранения водителя от работы.
При проведении экспертизы следователи СК РФ ставили перед экспертами конкретные вопросы. Были ли при вскрытии трупа Любовцева обнаружены признаки переутомления, теплового удара и потери сознания в момент аварии? Если да – то как и почему они наступили?
От экспертов был получен конкретный ответ: признаки кратковременной потери сознания после смерти обнаружить невозможно в принципе. Морфологических признаков перегревания при экспертно-криминалистическом обследовании трупа водителя выявлено не было. Объективно установить, имели ли место признаки потери контроля над управлением вследствие переутомления, также невозможно, говорят эксперты. Эти заключения, напомню, сделаны квалифицированными специалистами по запросу Следственного комитета.
Заявления на сверхурочную работу не закреплены ни в каких нормативных документах, как и нет какой-либо рекомендации по их оформлению. Работа инженерного состава предприятия ориентирована на оказание качественных услуг потребителям, она регламентируется внутренними документами. На основании чего наша деятельность объявляется преступной, если все документы в порядке?
Водители работали только из желания заработать побольше денег и на договорах, которые рекомендует трудовое законодательство. Потому что за баланс рабочего времени водитель первого класса получает всего 20 тысяч рублей. То есть обвинение считает, что стремление заработать своим трудом нормальную заработную плату считается преступлением? И разве никто из сидящих в этом зале никогда не перерабатывал? К сожалению, сейчас это – норма во многих сферах деятельности...
Согласно проверке Государственной инспекции труда, которую проводили уже после случившегося, предприятие основные функции выполняло. Платило зарплату работникам, перечисляло порядка 100 миллионов рублей налогов в бюджет города, обслуживало более 40 маршрутов в городе и пригороде, и эта деятельность вдруг стала незаконной!
И, по мнению обвинения, я, директор ПАТП №4, в течение 2014-2015 года согласовывал графики работы, которые грубо нарушали правила охраны труда водителей и приказ минтруда РФ №15, который обязывает руководителей знакомить работников с графиком за месяц. Знакомить, а не согласовывать! В чем здесь заключается грубое нарушение правил безопасности и охраны труда, непонятно. Сторона обвинения показала вещдоки, но не пояснила, какие нарушения были в графиках выхода на работу.
Если работник выходит в праздничный или в свой выходной день, производится двойная оплата, это есть в договоре, это подтверждено проверкой Гострудинспекции и отражено в деле. Где тут преступный умысел? Любой работник может отказаться от сверхурочной работы по тем или иным причинам, мы это слышали на заседаниях. Жалоб ни в одну из контролирующих нас структур от работников не было – ни в ГИБДД, ни в УГАДН, ни в трудинспекцию.
Трудовой договор всегда составляется в двух экземплярах, один находится на руках у работника, второй – в отделе кадров. Там прописано, что с работником график не согласовывается, его с ним только ознакомляют.
В материалах дела сказано, что я не занимался сокращением сверхурочных часов. Следствие даже не интересовалось этим вопросом. Работа велась, её можно отследить по годовым программам отработанных машиночасов с 2010-го по 2015 год. Если в 2010-м 480 тыс. машиночасов мы отработали, то в 2014-м их было на 50 тыс. меньше. Хотя в ноябре 2014-го к предприятию было присоединено ПАТП №1, было 498 машиночасов, т.е. машиночасы должны были увеличиться. Это подтверждает, что работа по сокращению велась. Маршруты передавались частникам, чтобы снизить нагрузку, это тоже можно отследить по заключенным договорам. Вносились изменения в графики, добавлялось время отстоя, об этом говорили сами водители.
Когда после трагедии переработка в ПАТП была запрещена, то зарплата водителя упала с 26-29 тысяч рублей до 20-19. К началу 2017 года наметилось снижение численности водителей почти на 50 процентов. Похожая ситуация и в других ПАТП. Теперь водители работают только в балансе рабочего времени.
Водителей ведь нужно воспитывать, специалистов нужно растить! А тут они стали уходить туда, где можно хоть что-то заработать, на те же нелегальные «ГАЗели», например. Некоторые бегут в Москву, где условия отчего-то лучше.
Спрашивают: почему автобус, попавший в аварию, работал на т.н. «заказе», а не на маршруте? Да потому что заказы – это средство для заработка хоть каких-то средств, учитывая что администрация города задолжала ПАТП (и это знает прокуратура, направлявшая представления мэру) за ГСМ, а долг еще не погашен.
Нет ответа на вопрос в уголовном деле: почему ни один эксперт не назвал причину ДТП? Гособвинитель опирается на версию, что водитель потерял контроль.
От выезда с КПП до аварии прошло около трех минут. Где тут причинно-следственная связь между переработкой и потерей управления? Приведу мнение еще одного эксперта, Балакина Виталия Дмитриевича, преподавателя СиБАДА, опыт которого составляет 40 лет, или даже больше. Опираясь на показания одного из свидетелей, он говорит: раз автобус несколько раз вылезал на «встречку» и возвращался обратно, это опровергает версию утраты водителем контроля. Если предположить, что водителю стало плохо, он должен был и мог остановиться, вызвать «скорую».
Почему следствие рассматривает только одну версию, которую озвучили в самом начале следствия? Почему никто не занимался проработкой версии отвлечения водителя – как самовольно, так и посторонними лицами? Он мог захотеть попить, мы помним, какая в тот день стояла сильная жара. Он мог элементарно чихнуть, этих секунд, долей секунды достаточно, чтобы потерять контроль над ситуацией. Вообще не рассматривается состояние дорожного покрытия на месте аварии.
Схема размещения пассажиров в салоне была составлена лишь частично, а на заказных маршрутах она должна быть, никто не должен занимать чужое место. Также известно, что в салоне находилось минимум два лица в состоянии алкогольного опьянения. Содержание алкоголя в крови одного из них составляло 3,86 промилле – это практически алкогольная кома! Отвлечь водителя мог кто-то из них. Почему эта версия тоже не рассматривалась?
Масса вопросов к протоколам допроса свидетелей. Почему-то свидетели узнавали следователя, а она, якобы допрашивавшая их 7-8 раз, не узнавала и не могла указать место, где проводился допрос.
Таким образом, все мои доводы говорят о том, что дело в отношении меня и Коченевского готовилось в спешке, чтобы успокоить общественность. Материалы дела собраны поверхностно, так как я понимаю, что дело резонансное. Оно прогремело на всю Россию, и нужны «стрелочники».
Вернуть произошедшее уже невозможно, как всё произошло, мы уже в точности не узнаем. А теперь водители теряют в зарплатах, 150 человек ушло, 70 автобусов не ходят по маршрутам...
Я готов нести ответственность, если мою вину докажут. Коченевский невиновен. Мы выполняли свои обязательства по договорам и ни в какой сговор с целью оказания некачественных и опасных услуг не вступали.
Я еще раз приношу соболезнования тем, кто потерял близких в этой трагедии, хотя и знаю, что никакие компенсации и слова боль утраты не восполнят. Но повторяю: я невиновен и прошу суд вынести справедливое решение».
P.s. приговор по делу суд намерен огласить 29 мая. Напомним, ранее гособвинение затребовало для Александра Чертоляса 7 лет лишения свободы, а для Валерия Коченевского – 5 лет в колонии общего режима. В качестве дополнительной меры предлагается лишить обоих права на занятие деятельностью, связанной с перевозками, на срок до 2 лет.
